Дело уголовного розыска(Невыдуманные рассказы)

Утром следующего дня, предупредив дежурного, что задержится на часок, Булатов поехал по улице Карла Маркса до ТашМИ, затем направо по улице Фигельского вдоль Салара, а затем через мост по улице Куйбышева. Проехав спирта-водочный завод, он попросил остановиться и подождать его возвращения.

Никто из встречных не обратил внимания на гражданина лет сорока, в сером костюме, который шел по тротуару, внимательно приглядываясь к заводским строениям, капитальному кирпичному забору, ограждавшему заводскую территорию со стороны Салара. Остановившись на мосту, он некоторое время рассеянно рассматривал противоположный берег, как попало застроенный множеством хибарок, и теплофикационные трубы диаметром примерно 20–25 сантиметров, протянутые над рекой.

Даже самый проницательный человек ни за что не угадал бы в этом благодушном, лениво облокотившемся на перила гражданине начальника уголовного розыска республики. А между тем кое-кто из обитателей этих трущоб не без оснований предпочел бы держаться от него подальше.

Постояв некоторое время на мосту, Булатов, не спеша, прошелся по улице Фигельского, заглянул в ворота, оставшиеся еще с тех времен, когда здесь действительно располагался Караван-сарай, и повернул обратно.

В своем кабинете, прочитав, как обычно, сводку об уголовных преступлениях по республике и отдельно по городу Ташкенту, Булатов задумался…

Места, где он только что побывал, были ему памятны.

В годы войны ему довелось участвовать в ликвидации банды, созданной в Ташкенте изменником Родины немецким агентом Семенченко, который организовывал разбойные нападения и грабежи в целях создания неуверенности и беспокойства среди населения. Банда действовала по всему городу, но логово ее было здесь, в Караван-сарае.

Караван-сарай… Когда-то очень давно здесь действительно останавливались караваны. Об этом напоминают древние, тысячу раз ремонтированные и переделанные ворота. В конце прошлого века заброшенный пустырь на дальних подступах к городу стал постепенно застраиваться. Тут находил пристанище в основном пришлый люд, который по разным причинам не мог селиться в городской черте. Это были разорившиеся дехкане, мардикеры, бездомные бродяги, личности с темным прошлым.

Пустырь застраивался бессистемно, каждый строил как мог и что мог, и Караван-сарай, как по старой памяти стали именовать поселок, представлял собой скопище хибар и лачуг, немыслимый лабиринт узеньких улочек, переулков и тупиков, в котором порою путались сами аборигены.

Разруха и голод, вызванные гражданской войной, увеличили приток переселенцев в «хлебный город», численность проживающих в Караван-сарае, который еще дальше раздвинул свои границы. Еще многолюднее стало здесь во время Великой Отечественной войны, — за счет эвакуации населения из западных районов страны.

К концу сороковых годов Караван-сарай насчитывал до трехсот созданных без всякого плана жилых построек, в которых проживало более полутора тысяч человек.

В соответствующих инстанциях уже не раз поднимался вопрос о необходимости ликвидировать этот рассадник антисанитарии и преступности. Но для этого нужно было обеспечить жильем около семисот семей, что по тем временам было непосильной задачей.

Булатов выдохнул и подвинул к себе папки с наблюдательными делами. Рано или поздно Караван-сарай, конечно, будет снесен, но это дело будущего, а пока… Пока с его существованием приходится мириться и строить свою работу, исходя из реального положения вещей.

Во второй половине дня Булатов закончил изучение наблюдательных дел по двум нераскрытым убийствам, связанным с Караван-сараем, и вызвал к себе Разумного.

— Вы правы, — сказал Борис Ильич. — Для раскрытия этих преступлений нужно внедрить туда своего человека. Причем именно в гущу населения Караван-сарая.

— Рад, что наши мнения совпадают, Борис Ильич, — улыбнулся Разумный. В Караван-сарай тянутся нити многих краж, ограблений. Пора принимать решительные меры.

Булатов снял трубку.

— Наби Ходжаевич, если вы не заняты срочным делом, зайдите ко мне.

Подполковник Ходжаев не заставил себя ждать.

— Хотим посоветоваться с вами, — с ходу подключил его к разговору Булатов. — Мы тут с Разумным обсуждаем меры по раскрытию убийств, так или иначе связанных с обитателями Караван-сарая…

— Вот и не верь после этого в телепатию! — усмехнулся Ходжаев. — И я, представьте себе, о том же самом размышляю. Несколько нераскрытых краж по городу — и все упираются в Караван-сарай!

— А что если мы примем к своему производству оба дела по нераскрытым убийствам? — предложил Булатов. — А заодно и кражи, связанные с Караван-сараем?

— Это будет правильно! — кивнул Ходжаев.

— Согласен с мнением товарища подполковника, — поддержал Разумный.

— Ну вот и прекрасно.

Борис Ильич помолчал, поднялся из кресла, подошел к висевшей на стене карте города, раздвинул занавески.