Дело Уильяма Смита

– Я вот что думаю, – рассуждал Уильям. – Когда с мистером Таттлкомбом произошел несчастный случай, дорога была мокрой. Мне кажется, он поскользнулся на глинистой обочине. Придя в себя, он страшно разволновался и решил, будто кто-то толкнул его.

– А что случилось с вами?

– Просто стечение обстоятельств. Грабитель видит, что вокруг никого, и решает попытать счастья. У меня мог оказаться отличный толстый бумажник.

– Он что-нибудь взял?

– Нет, там появился Эбботт.

Помолчав немного, Уильям продолжил:

– Во всей этой истории была одна странная вещь – по крайней мере, мне она кажется странной, потому что я никак не могу объяснить ее. Вы знаете, что я потерял сознание, потом очнулся, и рядом был Эбботт, а моя шляпа упала, и он подал мне ее…

– Да.

– Там неподалеку горел фонарь, и у Эбботта был карманный фонарик. Я хочу сказать, было очень темно, но я заметил на тротуаре какой-то предмет и подобрал его.

– И что же это было?

– Вначале мне показалось, что это обрывок бумаги или чек. Но это было письмо. Я подумал, оно выпало у меня из кармана, и сунул его туда – на мне был дождевик. Но сегодня утром я взглянул на него и обнаружил, что это – записка от миссис Солт мистеру Таттлкомбу. Вот что кажется мне странным.

Кэтрин перестала водить кисточкой.

– Зачем миссис Солт писать ему записки, если он лежит в ее доме? Или я совсем глупая и ничего не понимаю?

Уильям рассмеялся.

– Я задал себе тот же вопрос. А потом заметил дату: это довольно старое письмо. Должно быть, мистер Таттлкомб получил его незадолго до несчастного случая. Он, помнится, говорил мне, что миссис Солт прислала записку с просьбой зайти к ней в воскресенье. Но как же это послание оказалось в моем кармане, вот что меня поражает! Потому что ему неоткуда больше было попасть на тротуар, кроме как из моего кармана. Правда, не это главное… Вот, я закончил свою утку!

Уильям подвинул к себе другую и обмакнул кисть в воду.

После небольшой паузы Кэтрин сказала:

– Знаете, этот способ производства игрушек такой невыгодный! Если бы вы делали на фабрике, то заработали бы в два раза больше.

– Да, я знаю. Как раз перед несчастным случаем я пытался нечто подобное внушить мистеру Таттлкомбу. Идея ему не понравилась, но я хотя бы убедил его, что мне стоит навести справки на этот счет. Мы защищены нашими патентами, так что нет причин, которые мешали бы нам идти вперед. Я говорил ему, что, если местные дети любят наши игрушки, они должны понравиться и другим детям. Так почему бы не делать животных и для них? .

Кэтрин подняла глаза и улыбнулась.

– Правда, почему бы и нет? И что вы предприняли?

– Я написал Эверзли…

Он произнес это имя и запнулся.

– Это забавно, правда? Я никогда раньше не думал об этом. Не знаю даже почему. Ведь когда вы назвали свое имя, оно показалось мне…

Светлые брови Уильяма сошлись в линию, он сосредоточенно смотрел на девушку:

– Мне показалось, будто я слышал его раньше.

– Вам так показалось?

Она проговорила это так тихо, что он едва расслышал.

– Да, показалось. Хотя сознательно я не связал его с семьей Эверзли, но дело было именно в этом. Это звучит так глупо, но я… Ну, я слишком был занят вами. В смысле, я думал, как замечательно вы нам подходите, а мисс Коул не очень-то это понимает, так что у меня не было времени думать об именах. Но потом-то я должен был осознать это… Но почему-то этого не случилось. Мне кажется, фамилии людей не принадлежат им так же безраздельно, как имена.

Сердце Кэтрин билось так сильно, словно ей было семнадцать и ей делают первое в ее жизни предложение. Она подумала: «Он пытается сказать, я для него просто Кэтрин. Ах, милый, как чудесно и как смешно!», – но вслух произнесла:

– Я понимаю, что вы имеете в виду. В мыслях я никогда не называю друзей по имени.

Уильям задумался над ее словами.

– А как же вы думаете о них?

– Не уверена, что могу описать это. Главное – не имя, не лицо, а что-то такое, что принадлежит только этому человеку и больше никому.

– Да, я понимаю, что вы имеете в виду.

– Вы собирались рассказать мне об Эверзли. Что же случилось?

Он все еще хмурился.

– По-моему, здесь нет связи.

– Как раз здесь она есть. – Кэтрин наградила его своей очаровательной улыбкой.

– Довольно относительная.

– Я плохой логик. Продолжайте, расскажите мне, что произошло. Вы им написали. Что они ответили?

– Они предложили мне приехать и побеседовать с ними.

Кэтрин склонилась над своей уткой.

– И вы поехали?

– Да, но из этого ничего не вышло.

Ей хотелось поднять глаза, но она удержалась.

– Расскажите.

– Да нечего рассказывать. Я вошел. Никого из партнеров не было. Я вышел и на улице столкнулся с человеком…

Девушка еще ниже наклонилась над столом.

– Каким человеком?

– Похож на клерка, очень респектабельного вида. Вначале я решил, что он пьян, а потом – что болен. Он спросил, кто я такой, и я ответил. Все это выглядело странным, но он сказал, что все в порядке, и ушел.

– Но внутри, в офисе, вы кого-то видели?

– Да, секретаря мистера Эверзли.

– Какая она?

Уильям рассмеялся.

– Она?

– Это не женщина? Обычно ведь так бывает.