Дело ведьмы

Ванда и Марта зашли в то, что совсем недавно было домом, а сейчас представляло огромное пепелище. Кости, сильно обгоревшие и местами потрескавшиеся, обнаружились сразу. Один из скелетов лежал у стены, где, наверное, было окно, а второй рядом с тем местом, где до пожара располагалась дверь. Десятилетняя девочка снова начала плакать, но Ванда не стала её успокаивать, смерть родителей слишком тяжёлое испытание даже для взрослого человека, а для пятилетнего ребенка вообще непосильное, чтобы заставить его держать себя в руках и проявлять мужество. Девушка собственноручно вынесла скелеты, положила их в сени церквушки и, как обычно испытав недомогание, которое всегда проявлялось, когда она находилась около любых храмов, пошла готовиться к поездке в соседний посёлок. Визит к священнику не принёс ожидаемых результатов…

— Я не буду отпевать двух скелетов, неизвестно когда отправившихся в лучший мир, — именно это говорил Марте священник, вежливо, но весьма настойчиво выпроваживая её за дверь своей монашеской, но отнюдь не скромной обители.

— Ну, и что он сказал? — спросила Ванда, стоявшая на довольно большом расстоянии.

— Он сказал, что не будет заниматься похоронами моих родителей. — Марта стояла, опустив глаза и едва сдерживая слёзы.

— С какой стати! Он — так называемый служитель Господа!

Сейчас она находилась в состоянии, когда ей было всё равно, что будет с ней. Девушка быстро подошла и резким толчком распахнула дверь кельи священнослужителя.

— Что вы себе позволяете? — выкрикнул монах, отрываясь от горлышка и пряча за спину довольно объёмную, содержащую в себе первоклассное монастырское вино, бутылку.

— Почему вы не хотите провести погребальный обряд?

— Ну вот, и вы туда же! Они умерли, не причастившись и не получив отпущения грехов, да и вообще, они умерли не по правилам…

— Значит, теперь уже и умирают по каким-то определённым правилам! А разрешение короля пока не требуется?!

— Нет, разрешение монарха не надобно. Да и вообще, что вам от меня надо?!

— В третий раз повторяю: мне нужно, чтобы вы провели обряд погребения умерших родителей той девочки, которая только что к вам приходила! Неужели вам не жалко ребёнка?!

— Я уже сказал вам, что не собираюсь отпевать двух этих умерших. У меня для этого есть довольно много причин: во-первых: они умерли, не причастившись, во-вторых, не получив отпущения грехов, в-третьих, они умерли не в моей пастве и в-четвёртых…

— …вам просто не хочется выходить из дома, а хочется остаться здесь и продолжать уничтожать запасы вина!!!

Священник, ничуть не смутившись, продолжил:

— В-четвёртых, из всего этого можно заключить, что Господь не примет души этих людей.

— В таком случае, будьте прокляты вы и ваш Господь, не принимающий души людей, искренне любивших его!

— Милая, если бы они действительно любили Господа, они бы не умерли, не причастившись и…

Но Ванда уже не слышала последних слов. Гневно хлопнув дверью, она быстрым шагом направилась к тому месту, где её ждала Марта.

— Ванда, что с тобой случилось?

— Со мной? Со мной всё в порядке, просто немного устала.

— Но твоё лицо и руки…

Девушка заглянула в лужу и увидела, что её лицо, шею и руки покрывают глубокие кровоточащие царапины.

— Марта, принеси молока, — еле слышно прошептала она и лишилась чувств.

Очнулась Ванда два часа спустя на заботливо положенном под голову одеяле. Оглядевшись вокруг, девушка увидела Марту, тихо, но уж очень горько плачущую.

— Что ещё случилось? Почему ты плачешь? — прошептала она плохо слушающимися губами.

— Ванда! Ты жива! — воскликнула Марта и заплакала ещё горше.

— А что? Какой я ещё должна быть? Или вы все уже объявили меня безвременно усопшей?

— Нет-нет! Что ты! Просто ты вернулась вся в крови, потом упала и пролежала так почти весь день, ну… и я подумала…

— Хватит! Я не священник, чтобы слушать твою отповедь!

Ванда поймала на себе недоумённый и обиженный взгляд девочки и, почувствовав резкий укол совести, смягчилась:

— Прости, просто так много пришлось пережить, вот я и не сдержалась, прости ещё раз. Поехали в деревню, нам ещё нужно многое, очень многое сделать…

— Что?

— Ну, похоронить твоих родителей, а потом ехать в город и попытаться помочь Фелиции.

— А как же похороны?! Неужели нам самим придётся сделать это?

— Конечно же, нет, если только ты не хочешь, чтобы кости твоих родителей так и лежали на земле, пока их не растащат голодные собаки.

— Но ведь этим должен заниматься священник.

— Священник отказался, настойчиво уверяя меня в том, что твои родители умерли якобы не по правилам.

— Что?

— Ничего. Просто ему не хочется отрываться от бутылки и покидать уютную постель, где его ожидает молоденькая любовница. Поехали, солнце садится, а завтра вечером я уже хочу быть в городе.

Марта и Ванда абсолютно молча сели в седло, и остаток дороги каждая из них провела в своих мыслях.

Глава 3