Дело возмущенных мертвецов

— А с такой. Хозяйку уже полгода никто не видел, а ее сестра скончалась неделю назад. На каких правах мы, вообще, здесь находимся? Чего доброго Свинищев обвинит нас во взломе и посягательстве на чужую собственность. С него станется. Сегодня утром заходил Олег Игоревич и намекнул, что мы здесь ненадолго, но главное не в этом.

— А в чем?

— Дело в том, что последний раз хозяйку нашей квартиры видели живой тридцатого июня.

— Клару Васильевну что ли? — спросил Андрей.

— Да. Так вот — если в течение шести месяцев хозяин квартиры не объявляется, то его жилплощадь передается государству, а нас отсюда ту-ту.

— И когда же выйдут эти шесть месяцев? — спросил Андрей.

— А ты разучился считать? Тридцатого декабря.

— Аккурат под Новый год, — сказал Руслан. — Вот подарочек-то.

Маша тихонько всхлипнула. Андрей замер с бутылкой в руке, и, видимо, одного Руслана не беспокоила эта новость.

— Ну и что? Свет клином что ли сошелся на этой квартире? Найдем другую — Москва большая.

— А ты не забыл, что живешь здесь бесплатно? Много ты знаешь квартир, где можно поселиться без копейки?

— Ничего — заработаем.

— Вы уже заработали исключение из института, — сказал Костя. — На следующей неделе ждите приказ. Что тогда вы будете делать? Играть в свой «Дозор-позор»? Так вы уже доигрались. Из института вас выпрут, а кое-кого даже из Москвы.

— Пусть попробуют, — пробурчал Андрей. Ему уже перехотелось пиво.

— Но у нас есть шанс все исправить, — торжественно провозгласил Костя.

— Это как? — фыркнул Руслан. — Уж не собираешься ты оживлять покойников?

— Конечно, нет, но пока вы занимались всякой ерундой…

— Но-но, — возмутился Руслан.

— Погоди, дай ему сказать, — вступился за Костю Андрей.

— Так вот, пока вы играли в свое детективное агентство, я не сидел сложа руки, а кое-что соорудил.

— Только не говори, что ты сделал прибор для изгнания управдомов, — съязвил Руслан, но поймав на себе уничтожающие взгляды Андрея и Маши, согласился. — Ладно, пусть говорит.

Костя отодвинул край шторы, за которой оказался железный ящик, соединенный пучком проводов со спутниковой тарелкой.

— Это то, что я думаю? — спросил Андрей, на всякий случай отодвигаясь дальше.

— Не бойся, — успокоил Костя. — Это всего лишь уловитель «плохого» сигнала.

— Что значит «плохого»?

— «Плохого» — это значит, от которого умирают люди.

Андрей сглотнул, Маша, казалось, вот-вот заплачет, а Руслан просто сидел с выпученными глазами.

— В отличие от вас, я серьезно отнесся к словам Клавдии Васильевны и задался целью раскрыть убийства стариков. Вы знаете, что я создал график, и он делал почти идеальный прогноз… За исключением последнего раза. Дело в том, что мои исходные данные были неполными. Я брал во внимание все — возраст, пол, семейное положение, этаж и вредные привычки потерпевших, но у меня не хватало последнего и самого главного звена — мотива и орудия преступления. Без них все казалось обычным и повседневным, как и хотели это представить те, кто стоял за всеми этими убийствами.

— Можно короче? — не выдержал Руслан.

— Правда, Костян, давай ближе к делу.

— Хорошо. Я выяснил, что девяносто пять процентов смертельных случаев произошли в квартирах, где стояла техника «Последней радости».

— Понятное дело. Ее же раздавали только старикам.

— Потому-то все и казалось таким естественным. Когда умирает пожилой человек, этому никто не удивляется, а «Последней радости» только спасибо говорят. Она ведь старикам помогает. Только техника эта на самом деле была троянским конем.

Андрей и Руслан переглянулись. К ним присоединилась Маша, но Костя не стал ждать их возражений.

— Все эти телевизоры, холодильники и микроволновки были не чем иным, как орудиями убийства. Я починил наш телевизор и что же вы думаете, он показал?

— Кто — телевизор?

— Нет, мой прибор. Он показал, что наш «ящик» излучает крайне вредное для здоровья человека излучение, которое я назвал «противолучами». Оно испускает частоту, которая ослабляет иммунитет, ускоряет старение, а при определенных условиях вызывает летальный исход. И при этом никаких следов убийства. Понимаете они «воздействуют, но не оставляют следов».

Его слова заглушил Машин плач. Девушка закрыла лицо руками и вся дрожала.

— Склифосовский, ты без трагизма не можешь обойтись? Видишь, до чего человека довел?

— Это, хоть и горькая, но правда, — ответил Костя, подойдя к Маше. — Прости, я постараюсь короче. Как видите, прибор не из легких, и мне пришлось действовать отсюда — из квартиры. Я зафиксировал более двадцати источников противолучей и это только до десятого этажа. Исследование нижних этажей невозможно из-за затухания сигнала. Но полученной информации хватило с лихвой. Я создал «географию» техники «Последней радости» и она полностью совпала с моими данными. Теперь передо мной стоит другая задача — как сделать, чтобы она перестала работать и прекратила убивать людей?

— Если все действительно так, как ты говоришь, то нужно пойти и все рассказать управдому, — воскликнул Андрей. — Пусть он заберет этот металлолом.