Дело, взорвавшее СССР

На момент прихода к власти Андропова (ноябрь 1982) в Политбюро, помимо него, входило еще 11 человек: А. Громыко (министр иностранных дел), Д. Устинов (министр обороны), К. Черненко (заведующий Общим отделом), В. Гришин (1й секретарь МГК), Г. Романов (1-й секретарь Ленинградского обкома), А. Кириленко (секретарь ЦК), А. Пельше (председатель Комитета партийного контроля), Д. Кунаев (1-й секретарь ЦК КП Казахстана), Н.Тихонов (председатель Совета Министров), В. Щербицкий (1-й секретарь ЦК КП Украины), М. Горбачев (секретарь ЦК по сельскому хозяйству). Восемь человек были кандидатами в члены Политбюро: Ш. Рашидов (1-й секретарь ЦК КП Узбекистана), Г. Алиев (1-й секретарь ЦК КП Азербайджана), П. Демичев (министр культуры), Т. Киселев (1-й секретарь ЦК КП Белоруссии), В Кузнецов (1-й заместитель председателя Президиума Верховного Совета), Б. Пономарев (заведующий Международным отделом), М. Соломенцев (председатель Совета Министров РСФСР), Э. Шеварднадзе (1-й секретарь ЦК КП Грузии).

Как мы помним, первое, что сделал Андропов, придя к власти — убрал из Политбюро А. Кириленко и ввел туда Г. Алиева. Затем в течение полугода в силу естественных причин (от смерти) высший кремлевский ареопаг покинули еще два человека: хозяин Белоруссии Т. Киселев (умер 11 января 1983) и председатель КПК А. Пельше (умер 29 мая). Новым кандидатом в члены Политбюро был избран В. Воротников, которого Андропов назначил председателем Совета Министров РСФСР, а бывший российский предсовмина М. Соломенцев (он же кандидат в члены Политбюро) был назначен на место Пельше — председателем КПК.

Параллельно с этим Андропов мостил дорогу в Политбюро и другим своим выдвиженцам: Н. Рыжкову и Е. Лигачеву (стали секретарями ЦК). Именно последний, возглавив вместо И. Капитонова (руководил с 1965 года) Отдел организационно-партийной работы (партийные кадры), и был одним из организаторов всех партийных пертурбаций андроповского (да и постандроповского тоже) периода. Отметим, что до этого Лигачев почти 20 лет (с того же 1965-го) возглавлял Томский обком и, по мысли Андропова, почти не был связан ни с какими московскими кланами.

Учитывая, что в состав Политбюро входили пятеро руководителей республиканских партийных организаций (Рашидов, Кунаев, Шеварднадзе, Алиев и Щербицкий), зададимся вопросом: почему Андропов и его люди ополчились именно на Рашидова и его вотчину? Не потому ли, что в памяти глобалистов еще были свежи телодвижения Брежнева, который на закате своей жизни стал активно искать опору именно в среднеазиатских мусульманских элитах? Буквально накануне своей смерти (если точно — то за семь с половиной месяцев) Генсек ездил в Узбекистан, где собрал всех руководителей среднеазиатского региона. А буквально за полтора месяца до своего ухода в мир иной Брежнев посетил еще одну мусульманскую республику — Азербайджан. Не было ли это связано с желанием руководителя страны и его сторонников наконец опереться на мусульманский центр силы, вместо прежнего — кавказско-еврейского (глобалистского)? Не понял ли престарелый Генсек на закате своей жизни, что именно мусульманство может стать одной из главных державных скреп для советского государства? Ведь еще Александр Невский произнес по этому поводу крылатую фразу: «Крепить оборону на Западе, а друзей искать на Востоке». Были и другие высказывания на этот счет. Например, архиепископ Дмитрий (Абашидзе), одно время возглавлявший Туркестанскую епархию, отмечал: «Мусульмане всегда были верными подданными Российской державы».

Увы, но эти задумки Брежнева так и не успели вылиться во что-то серьезное. В итоге, если у кавказцев и украинцев по-прежнему были весьма сильные позиции в кремлевских верхах, то у мусульман такого мощного прикрытия не оказалось. Из двух представителей среднеазиатского региона для атаки был выбран именно Рашидов, поскольку его статус был ниже, чем у Кунаева (тот был членом Политбюро). Однако и другие мусульмане — Кунаев и Алиев — недолго будут неприкосновенными: их очередь придет вскоре после Рашидова — при Горбачеве.