Дело, взорвавшее СССР

Как теперь уже понятно — Горбачев являлся ставленником «кремлевских глобалистов», которые действовали в тайном сговоре со своими зарубежными сторонниками, полпредом которых выступила тогдашний премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер (одна из лидеров неоконсерваторов): это она во всеуслышание объявила на весь западный мир, что «с этим человеком можно иметь дело». Кроме этого, свою лепту внесли и воротилы еврейских и закавказских диаспор, жившие за пределами СССР и обладавшие не только огромными финансовыми средствами, но, главное, влиянием во всем мире. В самом Союзе за Горбачева хлопотали разные люди: тут были и влиятельные «международники», вроде члена Политбюро, министра иностранных дел Андрея Громыко, или кандидата в члены Политбюро, заведующего Международным отделом ЦК КПСС Бориса Пономарева; а также фигуры рангом пониже, вроде директора Института США и Канады Георгия Арбатова, директора Института мировой экономики и международных отношений АН СССР Александра Яковлева, или его сменщика (с 1985 года) на посту директора Евгения Примакова (отметим, что последний имел кавказские корни: он родился в Тбилиси и был женат на сестре директора Института системных исследований ГК по науке и технике Джермена Гвишиани).

Как теперь известно из мемуаров многих очевидцев тех событий, приход Горбачева к власти готовился долго и тщательно. Но особенно форсированным этот процесс стал накануне смерти Черненко — зимой 1985-го. Именно тогда был окончательно перетянут на сторону горбачевцев Андрей Громыко, хотя перетянуть его большого труда не составляло: он был умным человеком и прекрасно видел, чья сила ломит не только в СССР, но и в мире (сила глобалистов). Поэтому на заседании Политбюро 11 марта имейно Андрей Громыко предложил выбрать Генеральным секретарем ЦК КПСС Михаила Горбачева. И ни один человек, присутствовавший на том историческом заседании, не высказал даже намека на сомнение.

Промолчали и ближайшие конкуренты Горбачева в борьбе за власть: Виктор Гришин и Григорий Романов, поскольку были скомпрометированы и деморализованы задолго до этого. Потому они сдались фактически без боя, надеясь на снисхождение со стороны победителя. Надежды оказались тщетными: Романова новый Генсек отправил в отставку спустя три с половиной месяца после своего прихода к власти (2 июля), а Гришина чуть позже— в феврале 1986 года. Вместо Романова в Политбюро был введен бывший руководитель Грузии Эдуард Шеварднадзе, который был назначен на пост министра иностранных дел СССР. А престарелый Громыко был вознагражден за свое рвение декоративным, но почетным постом председателя Президиума Верховного Совета СССР.

Назначение Шеварднадзе на столь ответственный пост не просто удивило большинство граждан СССР — как рядовых, так и высокопоставленных — оно их буквально ошеломило. Даже сам Громыко, когда Горбачев впервые сообщил ему об этом, на время потерял дар речи. И лишь чуть позже заметил: дескать, если вы этого так хотите… В результате это назначение было осуществлено в считанные дни.

Много позже станет понятно, откуда росли ноги у этого назначения. Со стороны Горбачева и К° это было своеобразным «алаверды» в сторону кавказцев, внесших весомый вклад в дело его возведения на трон, а также уступка мировым глобалистам, которые уже приступили к практическому осуществлению будущего развала СССР. И лучшей кандидатуры для этого, чем сепаратист Шеварднадзе, трудно было себе представить. Тем более, что с Горбачевым они были знакомы уже почти 20 лет, но особенно сблизились в конце 70-х, когда вместе отдыхали в Пицунде и вели длительные дискуссии о будущих реформах в СССР. Как вспоминает сам Э. Шеварднадзе:

«Если одним рывком преодолеть три десятилетия нашего (с Горбачевым. — Ф. Р.) знакомства и перенестись в конец семидесятых — начало восьмидесятых, то можно увидеть такую картину. Пустынный парк на безлюдном берегу Черного моря в районе мыса Пицунда и мы вдвоем, неспешно прохаживающиеся по аллее. «Прогулка в лесу» с далеко идущими последствиями. К тому времени Михаил Сергеевич Горбачев, секретарь ЦК КПСС, кандидат в члены Политбюро, и я, первый секретарь ЦК Компартии Грузии, тоже кандидат в члены Политбюро, уже не таили друг от друга своих взглядов…

В те годы мы еще не проецировали столь прямо внешнеполитические дела на внутреннюю ситуацию в Советском Союзе, хотя обоим было ясно: не изменив внешнюю политику, не изъяв из нее главные факторы недоверия — силовой компонент и ориентацию на идеологические «указатели пути», мы не создадим вокруг нее зоны комфортного доверия…»

Как мы теперь знаем, «зону комфортного доверия» Горбачев и Шеварднадзе создали, только комфортно в ней чувствовал себя лишь стратегический противник СССР — США, а сами Советы должны были играть в этой «зоне» роль туземца, которого мировые глобалисты собирались купить (и благополучно купили) за бижутерию. Как верно заметит госсекретарь США Дж. Бейкер: «Шеварднадзе выполнил все наши пожелания на 120 процентов!» В итоге некогда великий и могучий СССР пал.