Дело Живаго. Кремль, ЦРУ и битва за запрещенную книгу

Глава 10. «Но сам он производит впечатление гения: обнаженные нервы, неблагополучный и гибельный»

22 октября 1958 года Макс Френкел, московский корреспондент «Нью-Йорк таймс», бросился в Переделкино, чтобы поговорить с Пастернаком. В редакции стало известно, что Нобелевскую премию по литературе, скорее всего, дадут автору «Доктора Живаго». Объявление результатов голосования ожидалось на следующий день. Дача была переполнена; Пастернака окружало более десятка друзей[519]. Когда Френкел сообщил новость, встреча превратилась в празднование. В воздухе носился мятежный дух, и репортеру пришлось бегать в туалет, чтобы украдкой делать заметки о некоторых смелых замечаниях, высказанных под действием спиртного. Оживленный Пастернак откровенничал относительно главной мысли романа: «Эта книга — плод невероятного времени[520]. Вокруг, невозможно поверить, молодые люди приносились в жертву ради обожествления этого быка… Из-за того, что я видел вокруг, я вынужден был писать. Я боялся только, что мне не удастся завершить роман».

Предвкушение высокой награды, которую, как считала Ахматова, Пастернак хотел получить «больше чего бы то ни было»[521], смешивалось с некоторым беспокойством, тревогой перед испытанием, которое ему предстояло пройти. «Вы, наверное, сочтете меня нескромным[522], — говорил он Френкелу. — Но я думаю не о том, заслуживаю ли я такой чести. Это будет означать новую роль, огромную ответственность. Всю жизнь для меня было так. Сразу после того, как что-то случается со мной, кажется, будто всегда так и было. Разумеется, я невероятно счастлив, но вы должны понять, что я немедленно останусь в одиночестве, как будто так было всегда».

Нобелевская премия по литературе присуждается Шведской академией (литературы). Альфред Нобель, шведский промышленник и изобретатель динамита, в своем завещании распорядился, чтобы награда досталась «создавшему наиболее значительное литературное произведение идеалистической направленности»[523]. Академию литературы основал в 1786 году король Густав III; вначале она была небольшим учреждением, созданным ради популяризации шведского языка и литературы — «во имя чистоты, силы и величия шведского языка[524] в науках, а также в искусствах поэзии и риторики». Кроме того, под эгидой академии проводились реформы орфографии и грамматики. Академия руководила и созданием Исторического словаря шведского языка. После ряда дискуссий о том, можно ли принять наследство Нобеля и распоряжаться им, академики стали присуждать самую престижную международную премию по литературе. Восемнадцать членов Шведской академии выбирают из своих рядов Нобелевский комитет, рабочую группу из четырех или пяти человек. Комитет рассматривает кандидатуры номинантов, выдвигаемых литературными объединениями и отдельными лицами, оценивает их и составляет окончательный список, который поступает на голосование в академию. Помимо мирового престижа, премия имеет значительный вес в денежном выражении. Так, в 1958 году она равнялась 214599,40 шведских крон[525], то есть примерно 41 тысяче долларов.

Пастернака впервые выдвинули на Нобелевскую премию в 1946 году, а в 1947 году он стал одним из главных кандидатов на ее получение; Нобелевский комитет попросил шведского ученого Антона Карлгрена написать подробный обзор его творчества. Карлгрен отметил, что Пастернак стал первым советским писателем, кандидатуру которого рассматривала академия; И. А. Бунин, правда, получил премию в 1933 году, но с презрением отверг предложение Москвы вернуться на родину и помириться с коммунистическим режимом. В основном сосредоточившись на поэзии Пастернака, Карлгрен охарактеризовал его творчество не совсем положительно, упомянув о том, что Пастернак часто не понятен[526] рядовому читателю. Однако, добавлял Карлгрен, ведущие западные критики считают Пастернака ведущим русским поэтом. Карлгрен считал, что в прозе Пастернак демонстрирует способность ухватить «самые тайные движения души», и сравнивал его с Прустом.