Дело Зорге

— Хотел, чтобы так было, — улыбнулся Одзаки, скрывая свое разочарование, — но я не убежден в этом. Опыт учреждений, подобных моему, показывает, что люди, пользующиеся доверием в высших инстанциях и имеющие доступ к секретным документам, представляют ценность для врага. Поэтому мне приходится особенно внимательно присматриваться к тем, кому доверяют в высоких учреждениях. Это касается как моих земляков, так и чужеземцев… Мера предосторожности, и ничего больше. В тысяче случаев она окажется излишней, но в одном — оправдает себя. А одного такого случая может быть достаточно, чтобы потрясти государство.— Он умолк и наклонился вперед. — Господин доктор Равенсбург, мы слишком мало знаем о Рихарде Зорге.

Настойчивость контрразведчика произвела впечатление на Равенсбурга.

— По совершенно определенным причинам я никогда не стану делать то, с чем, я знаю, не согласился бы доктор Зорге, — заявил он своему гостю. — Вам, наверное, известно, что я часто путешествую. Два года назад я попал в неприятную историю. На северо-западе Маньчжурии на меня напали бандиты. Они соглашались отпустить меня только за выкуп, который намного превышал мои возможности. Доктор Зорге сумел найти меня. Благодаря его помощи мне удалось бежать. Зорге советовал не рассказывать об этом приключении. Наше министерство не любит, когда его сотрудники попадают в подобные переделки. И если я об этом вам все-таки говорю, то только для того, чтобы вы поняли, чем я обязан моему другу Рихарду Зорге.

— Я прекрасно понимаю, — согласился Одзаки и поклонился Равенсбургу. Позвольте мне поблагодарить вас за беседу.

Равенсбург был несколько удивлен, заметив, что Одзаки не выразил недовольства его отказом. «Он хороший игрок, — подумал немец, — и готовит себе достойное отступление».

Но Равенсбург ошибался. Полковник все же оказался в выигрыше — его подозрения подтверждались. Одзаки лучше, чем Равенсбург, знал, что это были за «разбойники», в руки которых тот угодил в Маньчжурии. Те районы находились под властью красных партизан, имевших централизованное руководство. И если Зорге сумел освободить Равенсбурга, значит, он действительно очень влиятельный человек. Возможно даже, что именно Зорге дал указание схватить немца, чтобы затем выручить его. Такая услуга обязывает к вечной благодарности. Этот доктор Зорге применил неплохой способ, чтобы завоевать себе верного друга.

Итак, через Равенсбурга к Зорге подступиться нельзя. Одзаки сменил тему разговора и вскоре, взглянув на часы, откланялся.

Равенсбург проводил его до дверей квартиры и не видел, как полковник, выходя из виллы, чуть не столкнулся с Кийоми. Оба сделали вид, что незнакомы.

Девушка не знала, зачем ее шеф приходил к Равенсбургу. Этот визит напугал ее. Когда дело касалось службы, Одзаки не считался ни с кем и ни с чем. Он мог рассказать Равенсбургу все о своей сотруднице, если бы это помогло осуществлению его замыслов.

Но ее опасения оказались напрасными. Едва она вошла в гостиную Равенсбурга, как услышала, что речь здесь шла совсем о другом.

— Знаешь, кто только что был у меня? Полковник Одзаки, начальник контрразведки! Он хотел, чтобы я следил за Зорге!

— Но, дорогой мой, — пыталась она его успокоить, — здесь следят за всеми иностранцами. В этом же нет ничего особенного!

— Конечно, нет ничего особенного, — согласился Равенсбург. — Одзаки может следить за кем угодно. Но из меня ему не сделать шпиона. Видимо, за определенными людьми необходимо наблюдать. И все-таки слежка — самое грязное занятие, какое только можно себе представить.

Кийоми была вынуждена отвернуться, чтобы он не заметил, как ее задела эта фраза. Ей показалось, что сердце у нее остановилось. Что будет, если он когда-нибудь узнает, что она сама?  Она была благодарна слуге, который внес чай и отвлек Равенсбурга.

— Ну, как, — вполголоса спросил Вилли своего хозяина, — снова поставить бутылку шампузы на лед… «на потом»? А?

* * *

Гаральд Лундквист, торгуя пушниной, составил себе некоторое состояние, позволившее ему построить в пригороде Токио — Омори — дом в европейском стиле.

Перед этим домом и остановился большой черный автомобиль господина Танаки. Пока секретарь премьер-министра находился на озере Яманака, уже совсем стемнело. Он не любил быстрой езды, особенно в темноте, и поэтому на обратную дорогу его шоферу потребовалось более двух часов.

Японец помог Биргит выйти из машины и, проводив ее до изгороди сада, услужливо открыл перед ней калитку.

Девушка подала на прощание руку.

— Этот вечер, — прошептал Танака, — важное событие в моей жизни. Я безгранично благодарен вам.

Затем он медленно, как будто это стоило ему большого усилия, сел в машину.

Биргит Лундквист проводила взглядом автомобиль, пока он не исчез за поворотом, затем медленно пошла к дому через ночной присмиревший сад.

Словно из-под земли перед ней вырос человек. От неожиданности Биргит отступила на шаг и в тот же миг узнала Зорге.

— Как ты испугал меня, Рихард! Давно ждешь?

— Послушай, Биргит. Мне нужно обязательно послать сообщение этой ночью. Тебе удалось что-нибудь узнать?