Деловое общение, или Школа жизни

У Платтеля был скверный характер. Хотя с «Фаустом» я его не обманул, он в итоге зажал и «шантре», и обе пачки «Юноны». Мне снова вспомнился помешанный на красоте барон. Чувство прекрасного не всегда помогает в делах, предпринимателю оно даже скорее вредит; эта закономерность сказалась на судьбе причудливых деловых проектов барона, за которые ему явно не стоило браться, по крайней мере до 1950 года. С каждым провалом очередного делового начинания, никак не желавшего превращаться в «куклу», барон становился все более подавленным и жалким. Моя сладкая птичка, часто повторял он некоей вдове, я бы охотно помогал тебе сохранять твою божественную тучность, тем более что она радует и мою скромную персону, но вот только как? Перо Платтеля снова застопорилось; видимо, линия герцога тоже оказалась тупиковой. Я вывел печатными буквами на своем листке: Гёте и демон любовной страсти, работа или удовольствие? Будущий джентльмен-преступник стрельнул правым глазом в мою тетрадку и, глубоко вздохнув, написал: если взглянуть на обе вышеупомянутые сентенции с точки зрения гётевского гения любовной страсти, то, возможно, такие понятия, как «работа», «дело» и «кукла», придется интерпретировать совсем по-иному…

Как мы и уговаривались, неотразимая Ангелина подняла руку и звонким голоском попросила разрешения сходить в туалет; минут через десять я присоединился к ней. Форманек украдкой растянул губы в дьявольской усмешке. Он знал, что мы никогда не списываем друг у друга, а к нашей взаимной симпатии относился со снисходительной иронией. Под лестницей я пожаловался Ангелине, что до сих пор даже не представляю, с чего начать. Она посоветовала мне рассмотреть под микроскопом жизнь самого Гёте, то есть его хитроумное конструирование собственной жизни, его знакомства, дружеские связи и все из этого вытекающее. Со своей стороны она хотела, чтобы я подсказал ей кое-какие даты, начиная с итальянского путешествия, — те, которые помнил. Пока мы совещались, я рассматривал ее лицо: мелкие белые зубы, пигментацию губ, красивый сильный язык; поэтому в классе мне не удалось вспомнить ни слова из того, что она говорила.

Гёте, писал Платтель, двигая челюстями, был невероятно усидчивым, как можно видеть по полному собранию его сочинений, даже если не принимать во внимание дневников, личных записей и громадного количества писем. Писание не составляло для него никакой работы, иначе, наверное, он бы столько не написал, — и он интересовался всем: стихами, которых за свою жизнь насочинял целые горы, древними растениями, учением о цвете (здесь он перешел дорогу Шопенгауэру), френологией, греческими женскими статуями и еще многим другим. Он и в своих любовных связях был очень осмотрителен и всегда умел оценивать их как бы со стороны. Когда умерла Кристиана Вульпиус, он долго оставался в постели, потому что стал бояться болезней и смерти.

Боже, подумал я, разглядывая розовую мочку Ангелининого уха, ведь и это тоже можно было бы рассмотреть в аспекте «работы»; и мне сразу вспомнилась моя тетушка Илла, которая на курорте в Шварцвальде влюбилась в слепого героя-интеллектуала, некоего асессора А., за которым ухаживали две его сестры. Все трое жили вместе в очень маленькой квартирке. Чем точно занимался асессор, никто не знал, но, во всяком случае, он читал назидательные доклады об этике и морали, ответственности и самосознании.

Эти доклады он диктовал своим сестрам, которые затем отсылали машинопись в одно из издательств, специализирующихся на литературе для слепых, и из издательства возвращались тексты, полностью набранные шрифтом Брайля; потом асессор читал свои доклады в курзале санатория или в школах, а тетя Илла все больше западала на тембр его голоса и на его чувствительные руки. Мне показалось — однажды он выступал с докладом и в нашей школе, — что он слишком резко меняет темы, от «пасторского врачевания» перескакивает к «органам, влияющим на успех», и т. д. Преобладал у него дух теософии и высокого оккультизма. Квинтэссенция его учения сводилась к тому, что индивид должен нести ответственность и за себя самого, и за массу всех других индивидов.