Дельцы

— Да, — ответил тот. — Вы мистер Монтегю? Она оставила вам записку.

Монтегю уже поднимался по трапу, как вдруг что-то заставило его остановиться. Из какого-то иллюминатора до него донесся сдавленный крик:

— Помогите! Помогите!

Он узнал голос. Это была Люси.

5

Монтегю колебался лишь мгновение. Он прыгнул на палубу.

— Где миссис Тэйлор? — закричал он.

— Она сошла вниз, сэр, — ответил, замявшись, офицер. Но Монтегю, обогнав его, уже устремился вниз в кают-компанию. С последней ступеньки лестницы он попал в просторный вестибюль, куда свет проникал через стеклянный колпак. Он бросился к двери, которая вела в каюту, откуда, как ему показалось, слышался крик Люси, и гром ко позвал:

— Люси! Люси!

Услышав ее ответ за дверью, Аллан схватил ручку и попытался ее повернуть, но дверь была заперта изнутри.

— Откройте! — закричал он.

Ни звука.

— Откройте, — снова крикнул Монтегю, — не то я выломаю дверь.

Переходя от слов к действию, он всей своей тяжестью навалился на дверь. Она затрещала. И тут неожиданно послышался мужской голос.

— Сейчас. Подождите.

Кто-то возился с ручкой. Монтегю стоял с сильно бьющимся сердцем, готовый на все. Дверь открылась, и он оказался лицом к лицу с… Даном Уотерманом.

Монтегю в ужасе отступил на шаг. А тот вышел и, ни слова ни говоря, прошел мимо него в вестибюль. Монтегю успел только перехватить его взгляд, полный такого бешенства, какого он никогда не видал на лице человека.

Монтегю бросился в каюту. Люси стояла у дальней стены, опираясь на стол, чтобы не упасть. Ее платье было порвано, прическа растрепана, лицо пылало; она была сильно возбуждена.

— Люси! — произнес, задыхаясь, Аллан, подбегая к ней.

Люси ухватилась за его руку, чтобы устоять на ногах.

— Что случилось?

Она отвернулась, не произнеся ни слова.

С минуту он стоял и пристально смотрел на нее. Затем Люси прошептала:

— Быстро! Скорее бежим отсюда!

Она откинула руками волосы со лба, оправила платье и пошла к двери, опираясь на руку друга.

Они поднялись на палубу, где все еще стоял офицер.

— Миссис Тэйлор желает сойти на берег, — сказал Монтегю. — Не угодно ли подать нам катер?

— Катер вернется через несколько минут, сэр, — начал было тот.

— Мы хотим сойти немедленно. Дайте нам, пожалуйста, одну из весельных лодок. Иначе я подзову вон тот буксир.

Офицер колебался с минуту, но повелительный тон Монтегю заставил его отдать приказание и спустить небольшую лодку.

Между тем Люси стояла, тяжело дыша и нервно озираясь по сторонам. Когда они наконец покинули яхту, он услышал, как она облегченно вздохнула.

Люси молчала до тех пор, пока они не сошли на берег.

— Кликните мне кэб, Аллан, — сказала она.

Монтегю вывел ее на улицу и подозвал карету.

Когда они уселись, Люси откинулась на спинку, медленно переводя дыхание.

— Пожалуйста, не спрашивайте меня ни о чем, Аллан, — попросила она.

И всю дорогу до самого отеля не произнесла ни единого слова.

— Могу ли я что-нибудь сделать для вас? — спросил Монтегю, проводив Люси в ее номер.

— Нет, благодарю. Со мной все в порядке. Подождите, я сейчас.

Она ушла в гардеробную, а когда вернулась, на лице ее уже не было и следа пережитого волнения. Она села в кресло против Аллана и, подняв на него глаза, сказала:

— Аллан! Я думаю, как мне отплатить этому человеку.

— Право не знаю, — ответил он.

— Мне просто не верится, что мы в Нью-Йорке! У меня такое чувство, что мы вернулись в средние века!

— Вы забываете, Люси, — возразил он, — что я не знаю, что произошло.

Люси снова умолкла. Так они и сидели, глядя друг на друга. Тут она вдруг расхохоталась и долго не могла сдержать смеха.

— Я стараюсь злиться, Аллан, — выговорила она с трудом. — И, кажется, я должна это делать, но, право же, все получилось чересчур глупо!

— Я знаю, вы предпочитаете смех слезам, — сказал он.

— Я расскажу вам все, Аллан. Я знаю, что должна это кому-нибудь рассказать или же я просто взорвусь — ведь мне ни разу в жизни не пришлось переживать ничего подобного.

— Расскажите мне все с самого начала.

— Вы уже знаете про мою встречу с Уотерманом в его картинной галерее, сказала Люси. — Мистер Дэвид Олден привез меня туда, и старый человек был так вежлив, вел себя с таким достоинством, право, мне бы и в голову не пришло ничего такого! Затем он написал мне записочку — представьте, собственноручно, — приглашая принять участие в первом плавании на «Брунгильде». Разумеется, я не усмотрела в этом ничего предосудительного. Я сказала вам, что поеду, и вы не высказали никаких возражений.

Я приехала, меня встретили, перевезли на яхту, и стюард провел вниз, в каюту, оставив там, а минуту спустя пришел и сам старик. Он притворил за собой дверь и запер ее на ключ.

«Как поживаете, миссис Тэйлор?» — спросил он, и раньше, чем я успела открыть рот, подошел ко мне и спокойно обнял. Можете себе представить, что я почувствовала. Да я просто остолбенела!