Дельцы

Они снова обсудили этот вопрос и сошлись на ста восьмидесяти тысячах долларов.

— По-моему, лучше всего дать им понять, что эта цифра окончательная, сказал Монтегю. — Наверное, они захотят поторговаться, но я на это не большой мастер. Я предпочитаю, назвав цену, придерживаться ее.

— Прекрасно! — сказала Люси. — Делайте так, как считаете нужным.

Оба замолчали. Посмотрев на взволнованное лицо Люси, Монтегю поднялся.

— Лучше, если вы не будете придавать такого значения сегодняшнему неприятному происшествию, — сказал он. — Начнем все сначала и больше не будем совершать ошибок. Сегодня я еду к друзьям, которые давно уже просили меня привести вас к ним. Поедем вместе.

— Кто они такие? — спросила Люси.

— Генерал Прентис и его жена. Вы слышали о них?

— Мистер Райдер упоминал о банкире Прентисе. Это он?

— Да, — сказал Монтегю, — президент Федерального банка. Он был давним другом моего отца, и Прентисы — первые, с кем я познакомился в Нью-Йорке. С тех пор мы подружились. Я пообещал им привезти вас как-нибудь на обед и позвоню им, если вы согласны. Не думаю, что вам следует оставаться в одиночестве и думать о Дане Уотермане.

— Я не прочь сейчас побыть одна, — сказала Люси. — Но если вам хочется, я поеду.

Они отправились к Прентисам. Тут были генерал собственной персоной, его жена и две дочери — одна из них училась в колледже, а вторая оказалась одаренной скрипачкой. Генералу Прентису уже перевалило за семьдесят, и его борода была бела, как снег, но он сохранил осанку и представительность военного. С миссис Прентис Монтегю впервые встретился в опере, получив приглашение в их ложу. Генеральша, сверкающая бриллиантами, произвела на него неприятное впечатление: она все время рассказывала разные сплетни, в то время как ему хотелось слушать музыку. Но, как потом сформулировала Люси, она была «матерью всем, кто оказывался у нее под каблуком». Она любила приглашать Монтегю к себе, знакомить его с людьми, которые, по ее мнению, могли быть ему полезны.

В тот вечер в гостях у Прентисов был также молодой Гарри Куртис, племянник генерала. Монтегю еще не был с ним знаком, но знал, что он младший партнер юридической конторы Уильяма Е.Давенанта — адвоката, выступавшего против него по тяжбе со Страховой компанией. Гарри Куртис оказался красивым парнем с открытым лицом и обворожительными манерами. Неделю назад он встречался с Алисой Монтегю по поводу какого-то дела и просил передать, что придет ее навестить.

После обеда они сидели, курили и беседовали о положении на рынке. В это время на Уолл-стрите царило большое волнение. Все цены на акции катастрофически падали, и, казалось, дела шли все хуже и хуже.

— Говорят, Уайман попался, — сказал Куртис. — Я вчера беседовал с одним из его маклеров.

— Уаймана не так легко поймать, — возразил генерал. — Маклерам зачастую меньше всего известно подлинное положение его дел. Есть основание полагать, что кто-то из крупных вкладчиков вышел из дела, так как, знаете ли, акционеры сейчас очень обеспокоены. Но при той обстановке, которая создалась на Уолл-стрите, это лишь предположение. Крупные заправилы так все прибрали к своим рукам, что стали практически всемогущими.

— Вы хотите сказать, что начавшийся деловой спад, возможно, результат чьих-то махинаций? — удивился Монтегю.

— А почему бы и нет? — в свою очередь, спросил генерал.

— Похоже, тут замешана целая группа лиц. Один человек не в состоянии произвести такой переворот.

— Нет, конечно, — ответил генерал. — Заметьте, я не утверждаю этого, я бы не взял на себя смелость утверждать это даже, если знал бы точно; но кое-что я видел, а кое-что подозреваю. И вы должны согласиться, что какие-то шесть человек в настоящее время заправляют в банках Нью-Йорка девяноста процентами всех дел.

— Но, пожалуй, раньше, чем дела улучшатся, станет еще хуже, — заметил Куртис.

— Надо что-то предпринимать, — продолжал генерал. — В данный момент положение с банками в нашей стране просто невыносимо. Биржевой делец практически вытеснил банкира. Ему приходится либо плясать под его дудку, либо вытеснят его самого. Чтобы основать сейчас банк, надо иметь средства и воздвигнуть здание с мраморными колоннами и бронзовыми воротами. Могу вам назвать имя джентльмена, владеющего сейчас восемью банками, а три года назад, когда он начинал, не думаю, чтобы у него был и миллион долларов.

— Но как он это сумел? — спросил Монтегю.

— Очень просто, — ответил генерал. — Вы покупаете участок с самой большой закладной, вкладываете в строительство здания миллион долларов и закладываете его. Затем создаете новый банк и выпускаете многообещающие проспекты, сулите большие проценты на капитал, и вкладчики потекли к вам. Тогда вы закладываете ваш капитал в банке под номером один, а директора вашего банка ссужают вас деньгами, и вы приобретаете второй банк. Они называют это «возводить пирамиду». Наверняка вы слышали такое выражение. Игра в банки — очень увлекательна, так как, чем больше вы их приобретете, тем больше вас расписывают газеты и тем больше доверия вам окажут вкладчики.