Дельцы. Автомобильный король

— Но Прайс прошел суровую школу. Он остер на язык. Помнится, однажды я присутствовал на собрании кредиторов "Американской компании по производству отопительных приборов", оказавшейся в затруднительном положении. Прайс начал так: "Господин председатель, когда я прихожу в контору промышленной корпорации и вижу аппарат, отстукивающий на ленте последние курсы акций на бирже, за креслом у его президента, которое стоит на истертом коврике, мне уже не надо спрашивать, как у него идут дела". Но для чего вам знать о Прайсе? — спросил генерал, посмеявшись над этим воспоминанием.

— Ради дела, которое касается меня, — отвечал Аллан.

— Я скажу вам, кто хорошо его знает. Гарри Куртис. Юридические дела Прайса ведет Уильям Е.Давенант.

— В самом деле? Тогда, пожалуй, я повидаюсь с Гарри.

— Я могу назвать вам человека и посолиднее Гарри, — подумав, сказал Прентис. — Спросите вашу приятельницу миссис Олден; по-моему, она близкая знакомая Прайса.

Монтегю послал записку миссис Билли и получил ответ: "Приходите обедать, я сегодня дома". И вот в тот же вечер Аллан утопал в большом кожаном кресле гостиной миссис Билли и слушал ее рассказы о владельце Миссисипской стальной компании.

— Джон Прайс? — спросила великосветская леди. — Да, я знаю его. Все зависит от того, кем он для вас будет: другом или врагом. Его мать была ирландка, и он весь в нее. Если вы понравитесь ему, то он готов будет за вас умереть, а если возненавидит, то вы услышите от него такие эпитеты, о существовании которых и не подозревали. Впервые я встретила его в Вашингтоне, лет пятнадцать назад, когда мой брат был членом конгресса. Кажется, я вам уже рассказывала, как Дэви заплатил сорок тысяч за место в конгрессе. Это был год, когда демократы одержали верх, и они выбрали бы и Реджи Манна, если бы это им было надо. Я приехала в Вашингтон провести зиму. Прайс в то время был там с целой армией завсегдатаев лобби Законодательного собрания. Он боролся за свободное обращение серебра. Все это происходило до кризиса, когда, как вам известно, серебро еще было в цене и Прайса считали Серебряным королем. Той зимой я видела своими глазами все, что творилось за кулисами американского правительства, могу вас заверить.

— Расскажите, пожалуйста, — попросил Монтегю.

— Демократическая партия одержала победу на выборах, пообещав снизить тарифы, и действительно предоставила монополиям всякие льготы. Деньги лились рекой, и мой брат смог утроить свои сорок тысяч. Компанию возглавляли боссы Стального треста. Уильям Робертс приезжал из Питсбурга каждые два или три дня, а в остальные дни связывался с Нью-Йорком по личному телефону. Я всегда утверждала, что Стальной трест инициатор всех мошенничеств с тарифами. И это продолжается до сих пор.

— А что сделал Прайс со своими серебряными копями? — спросил Монтегю.

— Он их продал, — сказала она, — и как раз вовремя. Он участвовал в предвыборной кампании девяносто шестого года, и я помню, как однажды вечером у меня на обеде рассказал, что республиканская партия ассигновала десять или пятнадцать миллионов долларов на предвыборную кампанию. "Серебру пришел конец", — сказал он и продал свое дело в том же месяце. С тех пор он свободен. А вы с ним знакомы?

— Пока еще нет, — ответил Монтегю.

— Это интересный человек. Я слышала от Дэви, как он, будучи еще владельцем копей, поражал Нью-Йорк своими карманами, раздувшимися от зеленых бумажек. За все он расплачивался стодолларовыми купюрами, как "угольно-нефтяной" Джо, даже за чистку обуви. И предавался дикому разгулу — вы даже не можете себе вообразить, что он выделывал!

— Так вот он какой! — воскликнул Монтегю.

— Был таким, но однажды с ним что-то произошло. Прайс обратился к врачу; тот ему что-то сказал, не знаю, что именно, и он перестроился. Не пьет, ест раз в день и ограничивается одной чашкой кофе. Но он все еще общается со своей прежней компанией: едва ли в городе есть политик или спортсмен, которого не знал бы Джон Прайс. Он сидит с ними чуть ли не до утра и беседует, но я никак не могу заполучить его к себе на обед. "Мое общество — люди, — говорит он, — а ваши гости — мелюзга". Если вы когда-нибудь захотите по-настоящему узнать Нью-Йорк, попросите Джона Прайса быть вашим гидом и познакомить вас с маклерами и грабителями!

Монтегю поразмыслил над портретом, который нарисовала его приятельница, и сказал:

— Так или иначе, но он не очень похож на главу корпорации с капиталом сто миллионов.

— Одно другому не мешает, — сказала миссис Билли. — При этом Прайс с раннего утра в своей конторе, как и все его служащие. И если вы думаете, что это не светлая голова, то попробуйте его на чем-нибудь провести, и вы увидите, что из этого получится. Позвольте мне рассказать вам кое-что о его борьбе со Стальным трестом.

И она начала рассказывать.

Выслушав миссис Билли, Монтегю воспользовался ее письменным столом и написал записку Стенли Райдеру: "Из сведений, собранных мной о Джоне С.Прайсе, я понял, что его дело — изготовлять сталь. Если наша железная дорога будет перевозить его сталь, я согласен на ваше предложение".

11