Дембельский аккорд 2

Ведь все армяне мира отлично помнят то количество жертв, которое они заплатили за свою принадлежность к родной земле и к армянской нации… Ведь в одном только двадцатом веке в результате геноцида погибло полтора миллиона армян! И реки их крови с тех времён… Они не просохли и доныне… И все армяне об этом помнят…

— «А мы?!.. Разве все мы потеряли меньше своих соотечественников?!.. Которые погибли в борьбе за свободу нашей Родины!.. Только в Великую Отечественную войну свыше двадцати восьми миллионов!»

Однако память у нас… Гораздо хуже! И это факт! Потому что она умышленно оболгана и опорочена… Потому что наша память специально предана забвению. Поскольку именно наша память способна возвеличить каждого нашего коренного россиянина, восстановив в нём осознание своей принадлежности к Российскому Государству! А также его чувство ответственности за свою страну и землю!.. И уж тем более поднять его на борьбу и освобождение своей Родины!

Ведь человеческая память — это прежде всего история его Родины и всех его предшественников!.. Которые прожили свои жизни с достоинством и с честью!

Глава 44. И вновь Моздок…

Опять чеченские дороги
И снова направленье на Моздок!
Инструкции предельно строги:
Сейчас на запад, завтра на восток!

А.М.

Мои нынешние ощущения были не из самых лучших: мерзость и даже некоторая злость… Я сидел на краю командирского люка и в чрезвычайном неудовольствии ёжился от утреннего мороза… Поскольку разогретое после энергичной пробежки тело уже остыло и стало постепенно зябнуть… Но я по-прежнему сидел, то есть старательно отогревал отсыревшую подушку, к тому же и сплющенную до тонкого неприличия… Процесс теплопередачи шёл слабовато… Приходилось ёрзать… И в следствии данных факторов моё раздражение становилось всё больше и больше…

Однако я злился и нервничал не только из-за этих бытовых неудобств, к которым уже начинаешь привыкать… Ведь прошло целых десять минут с того самого Часа «Икс»… Когда наша броня должна была отправиться в Моздок, чтобы сопроводить до безопасного места три бригадных Урала… Которые по-прежнему стояли на своих местах у штаба батальона и их водители даже не запустили двигатели для прогрева. Ибо сейчас в эти Уралы в спешном и вороватом порядке загружалось железо, «раздобытое» где-то в Чечне…

В прошлый раз, когда я со своей разведгруппой сопровождал бригадные Уралы, наши ВДСники вывезли с собой не одну тонну стального швеллера, уголка и арматуры для строительства своего воздушно-десантного комплекса. Стало быть для служебного пользования… А теперь аналогичное железо, но уже в меньших количествах, предназначалось для бытовых нужд семейки Бочковских…

Я зло смотрел на тощую и долговязую фигуру РМОшного прапора, который и осуществлял эту операцию по загрузке в своих личных интересах… И от его негромких возгласов да лязганья железа я раздражался ещё сильнее… Два года назад его папашка- полковник Бочковскый вот так же «осчастливил» по части пиломатериалов Владикавказское военное училище, хоть и расформированное, но всё ещё богатое добром… Дачу, видите ли, он строит… А нынче и сынок дорвался до сладкого…

Конечно можно было попытаться воспротивиться осуществлению такого военного преступления, как мародёрство… Ведь на блокпостах могут «докопаться» до этого железного груза, который перевозиться без каких-либо документов… Но в кабине первого Урала сидел старший колонны в звании майора, согласившийся «подсобить» бедолаге-прапору… Поэтому вся ответственность за груз теперь возлагалась именно на него… А я являлся лишь командиром группы сопровождения, предназначенной для охраны как автоколонны, так и вывозимого имущества от незаконного посягательства вооружённых чеченских «бандитов»…

«Что делается? А-а?.. Всё возвращается на круги своя…» — раздосадовано думал я, отслеживая взглядом процесс пособничества и подельничества…

Уже начинался рассвет… А мы всё ещё торчали перед шлагбаумом… Заскрипела и громко захлопнулась входная дверь штаба… Кто-то вышел на крыльцо, закурил сигарету и медленно направился к погрузочной команде… Через пять минут эта же тёмная фигура в полумраке приблизилась к моему бронетранспортёру… И голос я узнал моментально…

— О-о-о!.. И когда же мы пойдём Казань брать?

Я отреагировал уже привычной фразой…

— О-о-о!.. Прапорщик Кацнельгоген! — в той же радостно-идиотской тональности громко отвечал я. — Или как вас сегодня звать?! Вечно путаюсь в ваших фамилиях!.. Напомните, пожалуйста!.. Кацнельсон?.. Или просто Кац?