Демельза

Карен смотрела ему вслед. Мы пройдем через всё, через что всё? Через этот дом, детей, средний возраст? Скоро вновь встанем на ноги. Для чего? Марк вновь и вновь будет опускаться в шахту, зарабатывать чуть больше или чуть меньше, и так до тех пор, пока не станет слишком стар и покалечен, как те старики на холме. И тогда он целые дни будет проводить в доме, как и они. А я буду воспитывать оставшихся детей и выполнять всю грязную работу для Полдарков, чтобы как-то свести концы с концами.

Вот на что в лучшем случае она могла рассчитывать. Как же она была глупа, думая, что сможет изменить его. Он не хотел меняться. Рожденный и взращенный шахтером, Марк не знал другой судьбы, кроме как добывать медь и олово. И хотя он был отличным работягой и умельцем, ему не хватало знаний или желания, чтобы возвыситься хотя бы в шахте. Она ясно понимала это. Он - как козел, привязанный к колышку своим же собственным характером, и мог лишь пользоваться теми дарами земли, что находились в пределах досягаемости. И она сама привязала себя к этому же колышку до конца своих дней...

Слезы навернулись ей на глаза, и она вернулась в дом. За зиму Марк проделал огромную работу, обустроив дом изнутри, но она ничего не замечала. Карен вбежала в спальню и переоделась из своего простенького хлопкового платья в вызывающее нежно-алое, с зеленым веревочным поясом. И начала укладывать волосы.

Через десять минут она уже умыла и напудрила лицо, напомадила и уложила густые волосы и надела сценические сандалии на босу ногу. Она была готова. Выскользнув из дома, она помчалась вниз по склону к руслу высохшего ручья, вскарабкалась по нему и вбежала в лес на другом берегу. Очень скоро ее дыхание стало прерывистым и тяжелым. Она стояла на пороге сторожки.

Ей открыл сам Дуайт Энис.

Как только он увидел, кто стоит у порога - ее руки спрятаны за спиной, а волосы развеваются ветром - глаза доктора, вопреки присущему ему благоразумию, загорелись.

- Карен. Что привело вас сюда в это время дня?

Она оглянулась.

- Можно войти, прежде чем старухи меня увидят и начнут шептаться?

Он поколебался, а затем открыл дверь шире.

- Боуна нет.

- Знаю. Видела, как он ушел с утра пораньше.

- Карен, вашей репутации придет конец.

Она прошла вперед него по темному коридору и подождала, пока он откроет дверь гостиной.

- Здесь становится все уютнее с каждым разом, как я заглядываю, - сказала она.

Комната была вытянутой и узкой, с тремя узкими готическими окнами, выходящими в сторону холмов и Мингуза. Она выглядела менее средневековой, чем остальные, и Энис избрал её в качестве гостиной и украсил приличным турецким ковром, парочкой удобных старых кресел и книжными шкафами. Только в этой комнате имелся хороший камин, и сейчас в нём пылал жаркий огонь, поскольку Энис готовил себе еду.

- Когда вернется Боун?

- Еще не скоро. Он поехал к отцу, с которым что-то случилось. Но как вы узнали, что он ушел?

- Увидела, вот и всё, - ответила она.

Дуайт посмотрел, как она присела у огня на колени. Она прервала его чтение. Карен пришла не в первый раз, даже не в пятый, хотя ее рука давно уже зажила. Где-то в глубине души Дуайт ощущал недовольство и возмущение, но другая сторона его натуры ничего подобного не испытывала. Он отметил грациозный изгиб её спины, как у слегка натянутого лука, готового в любое мгновение задрожать и распрямиться, посмотрел на линию шеи, яркое платье. В нем она нравилась ему больше всего (Энис полагал, что ей об этом хорошо известно). Но прийти сегодня, так явно...

- Это следует прекратить, Карен. Эти визиты...

Лук распрямился, и она посмотрела снизу вверх, словно прерывая его.

- Как я могу, Дуайт? Как? Я только и жду, чтобы прийти сюда. Ну и что, если меня увидят? Какое это имеет значение? Нет здесь большой беды. И меня это совершенно не беспокоит.

Пылкость ее слов удивила и немного тронула Эниса. Он встал у камина, оперевшись рукой о каминную полку, и посмотрел на гостью.

- Ваш муж всё узнает. Ему не понравится, что вы сюда приходите.

- С какой стати? - горячо возразила она. - Я лишь немного отвлеклась и завела друзей. Перемены, благодаря которым я могу общаться не только с местными жителями, ни один из которых не отъезжал от места своего рождения дальше, чем на пару миль. Они невероятно недалеки и узки в своих взглядах. Их заботят только работа, еда и сон, будто... будто они животные с фермы. Они просто не видят дальше маяка Сент-Агнесс. Они живы только наполовину.

Чего же еще она ожидала, выходя замуж за шахтера, удивился Энис.

- Я думаю, - сказал он мягко, - если вы постараетесь присмотреться к ним получше, то увидите в своих соседях много хорошего, и в Марке тоже, если вы почему-то им недовольны. Они недалёки, но гарантирую, не так и просты. Они немилосердны ко всему, выходящему за пределы их понимания, но при этом верны, добры, честны, богобоязненны и смелы. В этом я имел возможность убедиться за то короткое время, что живу здесь. Простите, кажется, я начал поучать вас, Карен, но при встрече с ними попробуйте их понять. Попробуйте взглянуть на жизнь их глазами...

- И стать одной из них.