Демократия — низвергнутый Бог

Этатисты реагируют так же, как социалисты, когда сталкиваются с мрачными экономическими показателями Советского Союза и его сателлитов. Они не отрицают неутешительные факты, но пытаются утверждать, что эти факты являются результатом систематического несоответствия (отклонения) между «реальным» и «идеальным» или «истинным» этатизмом (соответственно, социализмом). По сей день социалисты утверждают, что «настоящий» социализм не был опровергнут эмпирическими фактами, и что все было бы хорошо, и было бы беспрецедентное процветание, если бы только у Троцкого или Бухарина был свой собственный бренд социализма, а Сталин не реализовал бы свой. Точно так же этатисты интерпретируют все кажущиеся доказательства как случайные. Если бы только какой-нибудь другой президент пришел к власти на том или ином повороте истории или если бы были приняты только те или иные конституционные изменения или поправки, все бы получилось прекрасно, и в результате возникли бы беспрецедентные случаи безопасности и мира. Они говорят, что это все еще может произойти в будущем, если продвигать именно их политику.

Мы узнали от Людвига фон Мизеса, как реагировать на стратегию уклонения (иммунизации) социалистов. Пока остается определяющая характеристика социализма, т.е. отсутствие частной собственности на средства производства, то никакая реформа не может помочь. Идея социалистической экономики является противоречивой, и утверждение о том, что социализм представляет собой «более высокий» и более эффективный способ общественного производства, абсурдно. Чтобы эффективно и без потерь достигать своих целей в рамках экономики обмена, основанной на разделении труда, необходимо, чтобы кто-то занимался денежными расчетами (учетом затрат). Везде, за пределами системы примитивной самодостаточной экономики единого домохозяйства, денежный расчет является единственным инструментом рациональных и эффективных действий. Только сравнивая входные и выходные данные арифметически в терминах общего средства обмена (денег), человек может определить, успешны ли его действия или нет. В противоположность этому, социализм означает отсутствие экономики и экономии, потому что в этих условиях денежный расчет и учет затрат невозможен по определению. Если не существует частной собственности на средства производства, то нет цены на эти средства, поэтому невозможно определить, используются ли они экономно или нет. Соответственно, социализм – это не высший способ производства, а экономический хаос и регресс к примитивизму. 

Как реагировать на стратегию уклонения этатистов объяснял Мюррей Ротбард. Но урок Ротбарда, простой и ясный и имеющий важные последствия, до сих пор остается гораздо малоизвестным и мало оцененным. Он пояснил, что до тех пор, пока остается определяющая характеристика государства – его существование, никакие реформы, будь то личные или конституционные, не принесут никакой пользы. Принимая во внимание принцип государственно-судебной монополии и право облагать налогом, любое представление об ограничении его власти и защите личной жизни и имущества иллюзорно. Под покровительством монополистов цена справедливости и защиты всегда возрастает, а ее качество – падает. Налоговое защитное агентство является терминологическим противоречием и приводит к увеличению налогов и снижению защиты. Даже если правительство ограничит свою деятельность исключительно защитой ранее существовавших прав собственности (как это должно делать каждое «защитное» государство), возникнет еще один вопрос о том, какой объем обеспечения защиты должен существовать. Мотивированный (как и все остальные) личным интересом и вредом труда, но обладающий уникальной способностью облагать налогом, ответ правительства на этот вопрос неизменно будет таким: максимально увеличить расходы на защиту (почти все богатство нации может быть потрачено на защиту) и в то же время минимизировать производство защиты. Кроме того, судебная монополия должна привести к ухудшению качества правосудия и защиты. Если можно обратиться только к правительству за справедливостью и защитой, то справедливость и защита будут извращены в пользу правительства, государственных учреждений и верховных судов. В конце концов, государственные учреждения и верховные суды являются агентами государства, и любые ограничения на действия правительственного учреждения определяются агентами самого рассматриваемого учреждения. Соответственно, определение собственности и защиты будет постоянно изменяться, а спектр сфер полномочий будет расширен в пользу правительства.

Из этого, как указал Ротбард, следует, что так же, как социализм не может быть реформирован, а должен быть отменен для достижения процветания, так и институт государства не должен быть реформирован, а должен быть отменен для достижения справедливости и защиты. «Защитные услуги в свободном обществе (включая такие службы защиты личности и имущества, как полиция и суд)», – заключил Ротбард,