Демократия под огнём. Выборы в народных республиках Донбасса

«Для меня, как независимого наблюдателя, вопрос признания выборов не имеет большой значимости. Будут ли приняты результаты выборов со стороны мирового сообщества – не в этом дело. Нас пригласила Центральная избирательная комиссия, мы откликнулись и приехали сюда как наблюдатели. Мы должны уважать любое решение любого народа, чтобы говорить о признании в широком смысле. В нынешнее время понятию «мировое сообщество» придается узкий и однозначный смысл. Что мы имеем ввиду, говоря о мировом сообществе? Это США, Европейский союз? Понятие мирового сообщества сегодня определено в узком смысле, если так можно выразиться. Ведь мировое сообщество – это все страны мира. Признание легитимности выборов в первую очередь должно быть определено самим населением той территории, где проходит плебисцит. Признание того, легитимны выборы в Новороссии или нет, зависит от того, кто оценивает. Мы думаем, что сам народ легитимизирует эти выборы, это наша позиция. Мы не приехали для того, чтобы придать большей легитимности этим выборам. Если народ будет голосовать и высказывать свое мнение, это нужно принять во внимание. Судить, законно ли это – не наше дело. Я не могу судить о том, будут ли выборы в Новороссии открытыми и прозрачными. Мы желаем этого, мы хотели бы это видеть. Но у нас нет предположений на этот счет, ведь мы стремимся сохранить независимый подход. Я не могу говорить народу Донбасса, что он должен делать. Но я предлагаю всем народам бороться против интересов как западных, так и восточных. Донбасс должен в первую очередь стремиться исполнить свои интересы, создать у себя народную власть».[297]

Глава 7. Мировая практика формирования власти в новообразованных государствах

Ополченцы в Луганской и Донецкой области организовали референдумы, по итогам которых в 2014 году были провозглашены Луганская Народная Республика и Донецкая Народная Республика. Существуют планы создания на базе этих республик независимого государства Новороссия.

В этой связи интересно рассмотреть продолжающийся в XXI веке процесс появления новых государств, таких как Восточный Тимор, Черногория, Косово, Абхазия, Южная Осетия и Южный Судан.

Восточный Тимор

Процесс деколонизации в португальском Тиморе начался в 1974 году, вслед за падением авторитарного режима в Португалии.

28 ноября 1975 года была оглашена декларация независимости Восточного Тимора. Однако, 9 дней спустя в страну вторглись части индонезийской армии, и Восточный Тимор был объявлен 27-й провинцией Индонезии.

Вторжение и последующие репрессии проводились при поддержке США, которые поставляли оружие и тренировали отряды индонезийского спецназа Komando Pasukan Khusus (Kopassus).

Основанная в 1970 г. Тиморская социал-демократическая ассоциация, переименованная спустя некоторое время в Революционный фронт за независимость Восточного Тимора (более известный по аббревиатуре ФРЕТИЛИН), боролась за национальное освобождение и требовала немедленной независимости.

Тиморцы, перейдя в труднодоступных восточных районах к партизанской войне, продолжали вооруженное сопротивление. До конца 1976 г. 32-тысячные индонезийские войска в Восточном Тиморе понесли 10-тысячные потери в боях с уступавшими им по численности, вооружению и подготовке тиморскими партизанами; по отдельным оценкам, оккупанты контролировали не более 20 % занятой территории. «Быстрой победоносной войны», на которую надеялись генералы в Джакарте, не получилось; полномасштабные боевые действия не прекращались до 1980 г. И даже после провозглашенной «нормализации» в 1980-х гг. индонезийское командование признавало, что отряды тиморских ополченцев – объявленные в официальных документах «бандами нарушителей безопасности» – существовали «во всех поселениях, всех селах, так же, как и в городах».[298]

Индонезийское правление было отмечено жестокостью и насилием. За время 27-летней оккупации были убиты от 100 до 250 тыс. человек (при общем населении во время вторжения около 600 тыс. человек), почти столько же стали беженцами.

Что же позволило индонезийскому диктатору беспрепятственно оккупировать независимое государство и начать физическое уничтожение его населения? То же, что десятилетием раньше позволило ему истребить огромное количество политических противников, преимущественно коммунистов, внутри собственной страны – молчание «мирового сообщества» и «зелёный свет» для репрессий со стороны Соединенных Штатов. Победа во Вьетнамской войне социалистического Севера вновь вызвала параноидальный страх в кругах американского истеблишмента: опасение «распространения коммунизма» в Азии сообразно «эффекту домино» побуждало правящие круги США к агрессивному противодействию любому более или менее радикальному национально-освободительному движению в регионе.