Демократия в России: инструкция по сборке

Почему Медведев выбрал именно эту экзотическую систему, вместо того чтобы высказаться за нормальное пропорциональное представительство, со сравнительно небольшими, но не двухмандатными округами? Одна причина очевидна: поскольку принцип подведения итогов все-таки пропорциональный, то можно сделать (и, скорее всего, будет сделано) так, что в выборах будут участвовать только зарегистрированные партии. Далее: эта система дает значительный бон ус лидирующей партии и еще больший – тем немногим партиям, которые выходят на вторые места в отдельных округах. Это нивелирует последствия регистрации большого количества партий. Чем больше разброс голосов между этими партиями, тем выгоднее нынешней большой четверке. А поскольку территориальных баз поддержки у малых партий нет, то биноминальная система обеспечивает колоссальное преимущество нынешним парламентским партиям – необязательно «Единой России», но еще и КПРФ, «Справедливой России» и ЛДПР. Таким образом, в реальности биноминальная система защищает не только «Единую Россию», но и всю «легальную оппозицию», с чем ее можно поздравить: заслужили.

В Чили биноминальная система оказалась совместимой с демократическим развитием. Но адаптировать ее к авторитаризму – очень легко. Можно сформулировать три критерия, которые в процессе законодательного оформления этой инициативы позволят легко судить, что именно на уме у властей. Во-первых, немногочисленные достоинства биноминальной системы можно легко устранить, введя в нее заградительный барьер. Для того чтобы соответствовать целям демократического развития, эта система не должна содержать общенационального барьера. Никакого. Ни 5 %, ни даже 3 %. Во-вторых, биноминальная система требует законодательного закрепления практики избирательных блоков, которые поддерживали бы малые партии. В-третьих, биноминальная система не должна сочетаться с замещен и ем вакантных мест из партийных спи сков. Только через дополнительные выборы. Запомним: биноминальная система с барьером, без блоков и с «паровозами» означала бы не улучшение, а дальнейшее ухудшение российских выборов.

В целом, политическая реформа Медведева – это уступка. С одной стороны, она представляет собой улучшение по некоторым важным параметрам – прежде всего, в плане обеспечения свободы политических объединений. С другой стороны, эта реформа направлена на сохранение режима личной диктатуры и стремится нейтрализовать позитивные изменения мерами, направленными на выживание основных элементов старого порядка – прежде всего, подконтрольной партийной системы. В этом смысле реформа представляет собой коррекцию авторитаризма, а не шаг в сторону его демонтажа. Но нужно помнить, что без давления со стороны массовых протестов власти не предлагали даже коррекции, а то, что предложено, они легко и непринужденно могут взять назад. Думаю, это главный урок: от них ничего не добьешься, если не требовать перемен.

42. Геометрия демократизации

Помните понятие «параллелограмм сил» из школьной геометрии? Если нет, я напомню. Сначала сложно, по Википедии: «Правило параллелограмма сил заключено в том, что вектор равнодействующей силы есть диагональ параллелограмма, построенного на векторах двух слагаемых сил, как на сторонах». Теперь попроще. Допустим, у нас есть две силы, которые из точки А тянут каждая в свою сторону. Одна стремится в точку Б, а другая – в точку В. Если эти силы взаимодействуют между собой, то в конце концов оказываются в точке Д, в которую никто из них стремился. Туда привела равнодействующая. Эта метафора довольно широко применяется в социальных науках. Понятно, почему: общественная жизнь устроен а так им образом, что ни одному из игроков не удается получить результат именно таким, каким его хотелось бы видеть. В каком-то смысле последствия всегда непредсказуемы. Западные левые в начале XX в. боролись за социализм, а получили вполне капиталистическое «государство всеобщего благосостояния». Примеров можно привести еще много, но лучше сразу о демократизации.

У путинского эпизода в истории России (а в широкой перспективе это очень затянувшийся, но именно эпизод, – в отличие, скажем, от эпохи Ельцина) есть один в высшей степени позитивный итог. В России не осталось сколько-нибудь заметных политиков, которые выступали бы против демократии. В 90-х гг. таких было пруд пруди. Но иных уж нет, а те далече.