Демон

Орхидея и Белл начали урок. По уверенности, с которой ученик нажимал на клавиши, успевая при этом перекинуться парой слов с преподавательницей, последняя предположила вслух, что ему больше не требуются занятия, и он может обучаться самостоятельно.

– Я знал, что Вы – скромная девушка, – сказал Деймос, – и постараетесь уменьшить мои расходы на обучение. Но уверяю Вас, что я в состоянии и, более того, горячо желаю, чтобы вы продолжали преподавать мне игру на фортепиано.

Ученик встал и направился к Орхидее. Она кротко смотрела на него открытым взглядом, отчего казалась в тот момент особенно прекрасной.

– Я бы хотел избавить Вас и Вашу семью от всех тягот и забот, – начал Деймос, присев рядом с девушкой и положив свою теплую ладонь ей на руку.

– Мы ни в чем не нуждаемся с матерью, мистер Белл, – ответила Орхидея и отняла руку.

– С самого первого момента, когда я Вас увидел, понял, что ваше сердце ранено стрелой любви. И по всему видно, рана не затянулась до сих пор.

– Вы ничего не знаете, мистер Белл. Мне пора домой.

– Нет! – Деймос схватил девушку за кисть, когда та попыталась встать. – Не уходите! Я не хотел обидеть Вас.

– Вы не обидели меня, мистер Белл.

– Обидел, раз Вы снова начала обращаться ко мне на Вы.

– Деймос, я правда не вижу необходимости в продолжении занятий, поскольку Вы и сейчас показываете отменный результат и вдохновенную игру.

– Мне одиноко, Орхидея, – вдруг признался Белл. – Поговорите со мной!

Орхидея не знала, что сказать. Минуту назад ей хотелось вырваться из этого дома, словно из крепких оков. Минуту назад она пребывала в тисках отчаяния и боялась ауры своего ученика. Ее что-то душило здесь и пугало неизвестностью. А сейчас вдруг этот страх отпустил оголенный нерв, и Орхидее полегчало.

– Останьтесь, прошу! – настаивал он.

Преподавательница села за рояль и начала играть. Она играла так живо и искренно, что картины на стенах шевелились. Орхидея закрыла глаза и мысленно проигрывала 23 сонату Йозефа Гайдна для фортепиано. Ее пальцы сами воспроизводили мелодию, словно отдельно от воли хозяйки. Произведение казалось легким для восприятия, журчащим и легкомысленным, однако слезы на щеках пианистки говорили об обратном.

В конце игры она жестко закрыла крышку рояля и отвернулась к окну. Деймос в ту же секунду подбежал к ней и заключил в объятия. Орхидея не отстранила его, но тело ее было напряжено, как струна. «Почему это нутро жарче, чем у него?» – мысленно спросила она и вернулась к камину на софу.

– Ты была влюблена? – спросил Белл, заняв место пианистки за фортепиано.

– Позвольте мне не отвечать.

– Он ранил тебя?

– Почему Вас волнует моя личная жизнь?

– Ты возможно считаешь меня слишком навязчивым, Орхидея…

– Я просто не хочу затрагивать эту тему, – перебила девушка, – мне очень тяжело.

– Ты так молода, а твое сердце уже находится в плену любви. Но любовь прекрасна, когда она взаимна. Не так ли?

– Вы хотите сделать мне больно? – спросила Орхидея, пытаясь сохранять равнодушное выражение лица.

– Конечно, нет! Но, если ты не желаешь вспоминать об этом, значит он не любит… не достоин тебя, – специально оговорился Деймос.

Наконец, гостья не выдержала и опустила взгляд.

– Я не знаю о его чувствах, – призналась она.

– Почему ты не спросишь у него?

– Я боюсь услышать отрицательный ответ.

– У него есть другая? – допытывался Белл.

Орхидея заметила во взгляде ученика тот же огонек, который неприятно поразил ее при знакомстве и во время первой беседы с ним. Она не ответила на его вопрос.

– Значит, есть, – ответил он сам.

– Она мертва, но он все еще любит ее, – и преподавательница засобиралась домой.

– Тебе не легко, но в конце концов ты очаруешь его. Мужчина не может долгое время находиться без женщины, – заметил Деймос, провожая Орхидею до двери. Она остановилась и уверенно заявила:

– Он может.

– Такого не бывает. Человек легко попадает под власть чувств.

– Вы правы. Человек.

– Можно подумать, он не человек, – улыбнулся Белл и подал девушке зонт.

– Это не мой. Я не брала зонт.

– Да, он мой. Если ты откажешься взять его, мне придется настоять, чтобы ты воспользовалась моим экипажем!

Орхидея согласилась и взяла зонт. Случайно коснувшись пальца Деймоса, она словно почувствовала легкий электрический ток.

По дороге домой она то и дело оглядывалась в сторону Белл-Лоджа. Ее не покидала мысль, что встреча с этим харизматичным джентльменом неслучайна в ее жизни. И вот, оглянувшись в очередной раз, она заметила чью-то фигуру, приближающуюся ко входной двери особняка. Движения и походка фигуры в черном плаще принадлежали женщине. В этом Орхидея не сомневалась. Она спряталась за ветвями высокого дуба и с любопытством смотрела, как Деймос Белл впускает незнакомку в дом.

Глава VI

Он смешал два моря, которые встречаются друг с другом. Между ними существует преграда, которую они не могут преступить.

– Теперь я поняла значение Ваших слов, Деймос, – хитро улыбнулась Орхидея, переворачивая ему ноты.

– Каких слов?