Демон или тихоня

Ко второму уроку появилось легкое головокружение. Это было немного непонятно для меня, но особого удовольствия такое состояние не доставляло. Толстовка не сильно помогала согреться, что уже странно. Обычно мне в ней уже минут через пятнадцать становилось жарко, а сейчас мне хотелось надеть куртку и до кучи завернуться в одеяло. А ведь Саня спокойно разгуливает в футболке и не жалуется. Как так, блин?

Но холод меня не так сильно интересовал сейчас, потому что я больше думала о подруге. Обычно считалось, что если ты влюбился — то это хорошо. Ну, бабочки в животе, постоянная эйфория и все такое… Но почему она тогда мне все это сказала? Явно не от большой радости. И почему я не могу вспомнить тех ощущений? Впрочем, это не так важно. Странно, все-таки, что я не могу ее понять. Что в этой влюбленности такого? Почему все ведут себя как в край долбанутые? Это ж так глупо… Но все-таки я беспокоюсь за Свету. Надо уже что-то сделать с Олегом, потому что теперь его равнодушие ко всему бесит и меня. Нельзя ж так! Неужели он не видит ничего? Гребанный слоупок! Вот я Семена подключу, и тебе капец!

На третьем уроке Комаров заметил, что я странно вздрагиваю. На его вопросительный взгляд я пожаловалась, что мне холодно. Глаза друга наполнились непониманием, и он снова уткнулся в тетрадь, а я продолжила играть в Джетпак на отжатом у Семы телефоне. Только дрожащими пальцами это было не очень удобно, но что не сделаешь ради того, чтобы пересидеть скучный урок, наполненный лишь повторением пройденного материала?

На физике к нам зашла классная. Ух ты, неужто новости с педсовета? Видимо, они самые. Физичка терпеливо стояла на своем месте, наблюдая за ребятами.

— Ребята, я пришла вам сказать несколько вещей. Во-первых, на этой неделе в среду у нас классный час, — начала женщина, и в ответ тут же раздался унылый гул. Никто не хотел сидеть после уроков и обсуждать поведение класса и ненужные мероприятия.

— Тише! Помните, что в следующую среду родительское собрание?

— А во сколько? — подал голос Орлов. Удивительно, что его это вообще интересует.

— В 18:30, как обычно, — ответила учительница. — Все, учитесь, а я пойду, меня шестиклашки ждут.

Классная удалилась, и началась физика со слов «а теперь работаем следующим образом». Это стандартная фраза, которую физичка произносила в начале каждого урока. Все к ней привыкли и готовились к худшему, потому что не многие понимали физику. Я же понимала только ту половину, что касалась динамики и прочего, что видишь на практике каждый день. Зато всякие там электромагнитные поля мне не давались ни в какую. Все эти индукции и прочие были для меня таким темным лесом…

Английский я благополучно проспала, потому что шла тема, которую я и так хорошо знала. Такое ощущение, что мы из года в год проходим одно и то же… Сколько ж можно долбить эту дурацкую косвенную речь? Мы о ней говорили и в прошлом году, и в позапрошлом… Правда, все равно никто ничего не помнил. М-да, просто отлично. Но под конец урока меня уже откровенно трясло. Холод слишком явно чувствовался кожей, хотя был какой-то странный, неестественный. Ох, не нравится мне это совсем. Болела голова, хотелось спать, а впереди еще физкультура… Господи, за что мне это, а? Так надоело всё, что сил нет. Домой хочу. Спать хочу. Есть хочу… А нет, не хочу. Голода как раз не было, хотя в это время уже хотелось.

На перемене наш класс потянулся к гардеробу. Я чуть не надела сразу же куртку, но вовремя вспомнила, что это будет более чем тупо. В раздевалке, сняв толстовку, я почувствовала холод еще более явно. По коже все время пробегал морозец, когда я что-то снимала или надевала. Ну, ничего, сейчас мы будем бегать, разминаться, и прочее, заодно согреюсь, наверное. Полностью переодевшись, я направилась в зал. Руки были покрыты гусиной кожей, заставляя ежиться еще больше. Теперь уже и Евглевская на меня странно смотрела.

— Ты чего? — удивленно спросила она, когда я в очередной раз вздрогнула.

— Да не знаю, как-то мне холодно целый день.

Света зачем-то положила мне руку на лоб, но я тут же отпрянула. Не люблю все-таки, когда меня трогают, кто бы то ни был.

— По-моему, у тебя температура, — заметила подруга, убрав руку.

— Вряд ли, — я пожала плечами. У меня температура последний раз была в далеком детстве, и с тех пор ни разу не поднималась выше нормального. Да и чего ей вдруг подняться? Ничего вроде не болит, только горло немного першит с утра, но я этого даже не замечаю.

— Может, тебе в медпункт сходить, все-таки? — обеспокоенно спросила Света.

— Смысл? — я посмотрела на нее. — Чувствую я себя абсолютно нормально. Ну, да, холодно, и что с того?

— Ну, мало ли…

— Все нормально со мной, не волнуйся! — воскликнула я, и в тот же миг в зал вошел физрук. Все встали. Он что-то сказал, после чего все побежали. Видимо, будем бегать какое-то определенное время. Минут пять или больше. Потом стандартные упражнения, потом еще чего-нибудь. Все как обычно.