Демон из Пустоши

— Как?.. — Кантемиров выставил перед собой руки, то ли собираясь призвать совершенно бесполезный щит, то ли просто в инстинктивном защитном жесте. — Черт побери, как ты это сделал?! Я же запер тебя в клетке! И отдал приказ!

Владимир пожал плечами и достал из-за уха серебряную булавку:

— Вы же сами любезно оставили мне это. Булавка только покрыта серебром, но стальная внутри, чтобы не гнулась. Ткань, из которой шьют галстуки, весьма жесткая… а ваш замок, простите, но он слишком простой. — Он отбросил булавку в сторону и сделал еще один шаг.

— Назад! — закричал колдун. — На колени!

Владимир остановился, словно раздумывая, и на лице князя появился проблеск надежды.

— Подчиняйся хозяину, — от князя повеяло силой.

Владимир опустился на колени.

— Я научу тебя покорности, тварь, — с некоторым облегчением, но все же весьма неуверенно пробормотал Кантемиров.

Холодно глядя на него, Владимир улыбнулся одними губами:

— Это вряд ли. Вам следует зарубить себе на носу: вы не стоите и волоска с головы человека, который учил меня. Поэтому не смейте даже помышлять о том, что можете чему-то меня научить.

Продолжая улыбаться, он поднялся. И, не сводя с князя пристального взгляда, очень медленно протянул руку к шее и дернул ошейник, срывая его.

Кантемиров застыл, судорожно хватая ртом воздух. Его глаза полезли из орбит.

— Этого… не может быть, — дрожащим голосом пролепетал он. — Див не в силах…

— Не в силах, — согласился Владимир, — но только если это настоящий ошейник.

— Но ты без ошейника! Как ты смог сорвать его? И остаться в живых? — взвизгнул колдун.

— На мне есть ошейник, — Владимир указал на шею, — он внутри. Разве вы, как глава Управления, не знакомились с документами по этому эксперименту?

— Но эксперимент нельзя повторить, это доказано! Технология Аркадия Аверина — случайная удача, а сам он давно умер!

— Но я-то жив. Да и с его сиятельством Аркадием Филипповичем все не так просто.

В это мгновение из-за плотной шторы, наполовину прикрывающей разбитое окно, в зал шагнул человек.

Князь Кантемиров попятился.

— Нет, нет! — воскликнул он и, споткнувшись об остатки люстры, с размаху сел на пол. — Это в-вы? Вы разве не умерли?

— Сложный вопрос, — с усмешкой ответил вошедший и, повернувшись к Владимиру, укоризненно произнес: — В моем возрасте забираться по водосточной трубе — то еще развлечение. Впрочем, эффектное появление того стоило. Ну что же вы, Кантемиров, так бурно реагируете? Испугались призрака? Но я не призрак, не волнуйтесь, — добавил он, вновь переведя взгляд на князя.

Тот вскочил на ноги с удивительной для его возраста резвостью:

— Это какая-то мистификация! Я видел Аркадия Аверина, когда он приезжал читать лекции в Академию за несколько месяцев до своей гибели. Он выглядел точно так же, как вы сейчас. Кто вы такой?

— Похвальная наблюдательность. Слышали что-нибудь о «подмене сущности»? — Анонимус закинул в рот капсулу с кровью и приблизился к князю так быстро, что тот не успел даже взмахнуть рукой.

— Что? Див? Так это личина?! Почему я тогда не чувствую ее?

— Какая, в сущности, разница? Главное, опыт с внутренним ошейником удалось блестяще повторить. Поэтому настоятельно вам советую сознаться прямо сейчас. Господин Императорский див очень зол и с большим удовольствием сожрет вас при сопротивлении аресту.

— Аресту? Вы что же… — Кантемиров завертел головой, — собираетесь меня арестовать?

— Да. — Владимир подошел почти вплотную. — Главный придворный колдун князь Кантемиров, вы арестованы за государственную измену и попытку уничтожения ценного государственного имущества. И он, — Владимир указал на Анонимуса, — прав. Я с удовольствием сожру вас прямо сейчас.

— Мой див… Митрофан… Он уже летит ко мне на помощь!

— Интересненько… Ведь Митрофан — государственный див и сейчас защищает императрицу. А это — высший приоритет. Он не смог бы оставить свой пост. — Фамильяр Авериных задумчиво потер подбородок. — Вы как-то переписали его приоритеты? Очень, очень любопытно! Но вы же неглупый человек и видите, что тут два весьма сильных дива, которые, без сомнения, справятся с Митрофаном. И тогда шанса остаться в живых у вас уже не будет.

— Не хочу, чтобы и ваше дело развалилось, как дело Рождественского, — подтвердил Владимир. — На суде вместо вас выступлю я. Так что ждем Митрофана и заканчиваем с этим.

— Нет, нет! — Кантемиров вытянул обе руки вперед. — Я… я сдаюсь, я не оказываю сопротивления! Митрофан! — он повернулся к окну. — Стой! Не нужно меня защищать! Нельзя! Это приказ!

Большая серая выпь влетела в окно и немедленно обернулась человеком. Митрофан послушно застыл у шторы, глядя в пол.

Владимир мельком взглянул на главного дива столичного Управления. Его отвяжут от Кантемирова, и он тоже станет свидетелем. Если сможет свидетельствовать против бывшего хозяина, конечно.

— Вы оказались хвастливым, как опереточный злодей, — заметил он, — и успели многое мне рассказать. Но этого недостаточно. Я не хочу, чтобы ваши адвокаты начали вставлять палки в колеса обвинению. Поэтому жду полного признания.