Демон-хранитель (СИ)

Северусу очень повезло с женой – Розалинда была веселой, активной и все переводила в шутку, стремясь облегчить процесс закрепления брака для них обоих. Она болтала, нежно поглаживая супруга, так, как делала это с Нарси, обо всем на свете: о том, какая у него нежная кожа, о том, что она подумала, когда впервые увидела его, о том, что таким умным супругом гордится, что все ей завидуют. Тхашш чуть расслабился и включился в игру, стараясь не спешить и не причинять лишней боли. Когда Розалинда, закусив пухлую губку прошептала: «давай», ему даже на мгновение стало жаль, что он не такой, как все остальные мужчины, потому что Роззи – самая лучшая женщина на свете.

Закончив начатое, Северус благодарно обнял свою жену, прошептав: «Спасибо, ты самая лучшая», и та устало хихикнула в ответ, вернув любезность: «А ты самый не противный из всех мужчин на свете, Сев».

Балтазара они почувствовали сразу, и, стоило демону принять леди Принц под свою руку и исчезнуть, Тхашш быстро чмокнул супругу в щеку, наложил диагностирующее заклинание, убедился, что почти все в порядке, пустил через ее тело легкую волну исцеляющих чар, убирая причиненный дискомфорт. Леди Принц гибко потянулась, вскочила с кровати и, завернувшись халатик, исчезла, пожелав спокойной ночи.

Северус теперь тоже мог вздохнуть с облегчением: первая половина долга перед родом выплачена.

Глава 66 Правила новой жизни

Ворвавшись в спальню, Северус, стараясь не смотреть на Балтазара, развалившегося на кровати и одетым лишь в пижамные штаны, проскочил в купальню, где застал Люциуса, остервенело трущего себя мочалкой. Молча отобрав у Хссаш орудие его нелегкого труда, Тхашш принялся намыливать ему спину, стараясь смыть тонкий запах французских духов, которые так любила Нарцисса. Закончив со спиной, он опустился на колени и принялся намыливать бесконечно длинные ноги Светлого, в который раз удивляясь, как природа могла создать такое совершенство. Шершавая мочалка нежно прошлась между крепкими ягодицами, и Хссаш застонал, прогибаясь в пояснице. Тхашш рывком поднялся и прильнул к теплой спине, по которой самозабвенно барабанили капли воды, льющейся с потолка бесконечным потоком.

- Люци, - прошептал он. - Мой принц.

- Давай я тоже помогу тебе и ляжем уже, наконец, и эта сумасшедшая ночь закончится так, как должна, - Люциус развернулся, отобрал многострадальную мочалку и бережно обмыл Северуса, смывая с него чужой запах.

Через две минуты они, высушив друг другу волосы заклинаниями, уже вытянулись с двух сторон от Балти, который был непривычно задумчив.

- Зарри, что?

Демон вздохнул и обнял их обоих.

- Все хорошо.

- Давай просто забудем, ладно? - попросил Северус. - Прости.

- Это я просить прощения должен за то, что втянул вас в это. Лучше бы меня Великая наказала, мне не привыкать.

Люциус ожег Северуса взглядом, мол, довел, да? Радуйся теперь! И Тхашш прижался к своему демону всем телом:

- Зарри, ну не надо, не случилось же ничего. Так надо было, я знаю, и Люц знает. Не… не надо вот так…

Балтазар стряхнул с себя уныние и чуть улыбнулся:

- Не буду… иди ко мне, мой Черноглазый. И ты, Эл… вот так. Хорошие мои, мои сокровища, не отдам вас никому.

- Мы никуда и не собираемся, - чуть насмешливо отозвался Люциус, на мгновение оторвавшись от темного соска Зара, который он как раз самозабвенно покусывал.

Балтазар тихо рыкнул и замурлыкал, как огромный кот. Сколько бы ночей они не провели вместе, изучая друг друга, учась брать и отдавать, эта способность демона довольно урчать никогда не переставала поражать Люциуса. Он тихо фыркнул и продолжил свое занятие, опуская все ниже, туда, где тонкие шелковые брюки уже натянул большой горячий член, который так приятно облизывать по всей длине, слушая страстные стоны его хозяина, выгибающегося навстречу, бьющего по кровати и полу длинным гибким хвостом.

Зар подтянул Северуса выше, усадив себе на грудь, и вобрал до основания его истекающий от нетерпения член. Темный выгнулся, ухватившись за высокую спинку кровати, погружаясь в тесную влажную глубину ласкающего его рта, тихо постанывая, вскрикивая, о чем-то умоляя, прося, требуя. Тонкий кончик вечно беспокойного хвоста скользнул по спине Люциуса, огладил ягодицы, скользнул под живот и оплел потемневший от прилившей крови член.

Люциус вспомнил, как во время учебного боя там, в Академии, этот самый хвост, что так чувственно ласкает его сейчас, запросто выворачивал куски металла из доспехов Азазеля, высекая искры из мифриловых наручей. Способный дробить камень и нести смерть, сейчас этот чудесный гибкий отросток ласково поглаживал возлюбленного, даря наслаждение, заставляя стонать и извиваться на тонких простынях, желать большего.