Демон-хранитель (СИ)

- Все, хватит. Будь хорошим мальчиком, раздевайся, ложись. Если хочешь можешь даже лицом вниз. Я сегодня добрый. Если постараешься, то все получится с первого раза. И не смей упрямиться.

Широкие плечи Заро закаменели, он прикрыл яркие зеленые глаза, медленно выдохнул, будто решаясь прыгнуть в холодную воду, и поднял щиты на сознании. Незачем Князю и отцу знать, как он ненавидел его в этот момент. От ненавистной случки это не спасет, лишь разозлит вспыльчивого Повелителя, и он постарается максимально усложнить процесс и сделает его ОЧЕНЬ неприятным.

Звякнула пряжка тяжелого ремня, и тонкие кожаные брюки медленно сползли к длинным сильным ногам.

- Ты еще совершеннее, чем я помню, Заро, - прошептал Князь, оглаживая его поджавшиеся круглые ягодицы. - Моя конфетка. Смуглая, сладкая, сильная конфетка, которую папочка сейчас начинит вкусным вареньицем, да, мой демоненок?

Балтазар молчал, стараясь не вздрагивать от отвращения, не окаменеть и не сломать наглому Темнейшеству нос. С того сталось бы убить непокорного, и тогда он больше не увидит своих мальчиков. Заро уткнулся носом в подушку, как было велено. Сколько часов он провел в этой спальне, получая «заслуженное» наказание? В чем он провинился теперь? В том, что любит?

При мысли о Тхашш и Хссаш, об их совершенных телах, с такой радостью отдающихся ему, об их смехе, искрящихся весельем глазах, пухлых сладких губах, внутри что-то дрогнуло, воспротивившись. Он клялся в верности, он не позволил себе за последние четыреста лет, что он скитался по Мертвым Землям, даже мыслей об измене. Во сне он снова обнимал их, ласкал, заполнял собой, наслаждался взаимной любовью и тихим «Зарри» на выдохе. А теперь? Предать? Последнее, что у него оставалось – это любовь к ним.

- Что с тобой? - заботливо спросил Его Темнейшество, прекратив покусывать смуглый загривок своего недобровольного партнера.

- Ничего, мой Повелитель.

- Отвечай! - сильные руки перевернули его, а черные глаза требовали немедленного, честного ответа.

Балтазар вздохнул, выдерживая этот взгляд, скользнувший по его телу, отмечавший абсолютное отсутствие ответного возбуждения, закаменевшие мышцы и расцепившихся, тоскливо свернувшихся по отдельности клубочками змей-татуировок.

- Я. Жду.

Помолчав немного, Балтазар потянулся куда-то в воздух, достал оттуда тонкую сигариллу и небольшой потрепанный альбом в кожаном переплете. Закурив, он заговорил:

- Когда ты приказал мне заключить династический брак, я и предположить не мог, что так… так привяжусь к супругам. Я врос в них, сделав своей плотью и кровью, я чувствовал каждый удар их сердечек, каждый вздох. Они – часть меня. Да, я изменял им, не нарушая клятвы, когда становилось уж совсем невмоготу, но страдал от этого не меньше, чем они. Я люблю их, Ваше Темнейшество. Они – все, что у меня есть. Ты отнял у меня все: свободу, девственность, жизнь. Ради тебя я совершал невозможное, снова и снова ломая себя в угоду твоим невозможно высоким требованиям, убивал, предавал, преступал клятвы. Я покорил для тебя сотни миров, несколько раз был на самом краю, грозя сорваться, но любовь моих супругов удерживала меня и от безумия, и от ожесточения.

Он открыл альбом и с любовью погладил изображение Морнемира, загадочно улыбавшегося с первого портрета. Перевернув страницу, он так же приласкал Эллеманила.

- Они не любили меня, мне тогда так казалось, но… это было не важно. Я поклялся им в верности. Что никогда, ни при каких условиях, я не разделю постель с другим мужчиной. Принося клятву девушке, я, по сути, ничего не нарушал. Теперь же… Верность и преданность моим мужьям – это все, что у меня осталось своего. То, что ты можешь отнять, в отличие от любви. Она умрет вместе со мной. Нет, даже и это не поможет. Уже не помогло. Я выношу тебе наследника, отец, но где гарантия того, что ты оставишь нас в покое, дашь любить друг друга, не отнимешь у меня последнее?

- Заро…

- Погоди. Когда-то давно ты дал мне право в спальне не называть тебя Повелителем и говорить все, что вздумается. Так вот ответь мне. Как я могу быть уверен, что ты в следующий раз не потребуешь, например, их в свою постель? Мотивируя это какими-то мифическими интересами Империи или собственным капризом?

Люцифер ухмыльнулся. Умный мальчик, талантливый. И знает его, как никто. Но, все же, недостаточно хорошо.

- Хммм… что ты предлагаешь? Какое мое обещание сможет оживить вот это, - он непочтительно ткнул пальцем в вялый член Балтазара. - Любую клятву я могу нарушить, любой закон изменить, и тебе об этом известно.

- Я… хочу уйти. Отказаться от силы и бессмертия, отец. Верни меня в мир людей, сделай обычным.

- Мммм… может, станешь орком? - голос Князя звучал ровно, но было заметно, что он сердится. - Только они достаточно тупы для того, чтобы не осознавать той власти, которую имеют демоны. Придурок малолетний! Дались тебе эти остроухие!

- Дались.