Демон-Хранитель (СИ)

— Я сделаю, что смогу и попробую устроить вам короткую встречу, — произнёс демон, как будто решившись на что-то.

Я кивнул с надеждой, зная, что она может быть последней, мне нужна была надежда, нам нужна была надежда.

— Вы хотите выйти из зала судебного заседания немного поразмяться? — спросил меня защитник.

— Прогуляться до камеры? — хохотнул я, — насижусь ещё.

Валенсио понимающе улыбнулся и уткнулся в бумаги. Я дёрнул руки в наручниках, держащих меня так надёжно, и простонал от отчаяния. Федорио творил качественные амулеты, и наручники не менее.

Надо было собраться — такого меня видеть Джен точно не должна, она и сама была на грани. Через какое-то непродолжительное время зал стал снова наполняться. Я огляделся, снова увидев в толпе Федорио, почему-то его поддержка мне была важна. Мне вспомнились мы совсем юными на поле брани. Я был ранен и очень сильно. Несмотря на то, что наши крылья отличались друг от друга как день и ночь, он помог мне. Такое не забывается.

Ангел кивнул мне, я кивнул в ответ, заметив в его глазах тревогу и раздумья.

Привели и Дженнифер. И снова перекрестие наших взглядов как было всегда — её тёплого изумрудного и моего до невозможности холодного голубого, смешавшиеся, превратившиеся в цвет морской волны и оттолкнувшиеся от наших тел, будящие во мне воспоминания: младенец, сладко посапывающий в колыбели моих рук; маленькая девочка на залитой солнцем поляне — волосы всполохами сочного каштана, подбрасываемая моими руками вверх, смеющаяся так заливисто; юная девушка, в руке которой спелое яблоко и прямой взгляд прямо мне в душу, как обещание всегда быть рядом; все её сны обо мне; её горячие слезы в проулке с убийцей и принятие моей демонической сути; её признания в любви, дрожь тела, несдержанные стоны, поцелуи и ласка, сводящие меня с ума.

Джен всё поняла. Я это видел сейчас в её глазах. Кто я для неё? И её губы шепнули: «Всё».

Оборвав наши горячие признания, в зал ворвался Сатана и плюхнулся рядом. Он молчал и даже не смотрел на нас. Я усмехнулся про себя с глубоким изумлением отметив, что неужели Астрея отшила. Джен изуродовала, богиня отвергла, так и власть потерять — раз плюнуть. Через какое-то время в помещение впорхнула и судья. Сев в своё кресло, она немного помедлила, как будто собираясь с мыслями, и её взгляд скользнул по Сатане. Очень уж легкомысленный взгляд. Сатана своей хватки не терял, но что будет дальше, одному Творцу известно, ведь Астрея хоть и была красавицей, но слыла капризной очень.

— Судебное заседание объявляется открытым, — проговорила сипло Астрея. — Прежде, чем приступить к рассмотрению доказательств сторон, спрашиваю: есть у вас ходатайства?

С места поднялся архангел Гавриил и выдержав секундную паузу проговорил:

— Я ходатайствую о приобщении вновь открывшихся обстоятельств в деле.

— Удивите меня, архангел, — равнодушно проговорила Астрея, сморкаясь в платок, но испытывая к делу великий интерес, всё-таки подалась вперёд, — объясните суть вновь открывшихся обстоятельств.

— Моя подзащитная беременна.

Суд. Часть вторая

— Моя подзащитная беременна.

Слова Архангела эхом разнеслись по вмиг притихшему залу. От волнения я начал тяжело дышать и немигающим взглядом уставился на лицо Дженнифер, на котором как белые облака на синем небе проносились, сменяя друг друга эмоции: от непонимания до безграничной радости.

Джен смотрела на меня, а я не мог выразить никаких эмоций, ничего не отразилось на моём лице. Я просто остолбенел, потому что этого не могло быть от слова вообще. Люди и демоны слишком разные по своей природе. Но если так всё-таки случилось, то в голове закрутилось два вопроса: «Даст ли небо шанс нашему ребёнку?» и «Как моя девочка переживёт беременность?».

Дышать становилось всё сложнее, мне даже показалось, что стены сжались вокруг меня. Дженнифер изменилась в лице, помрачнев и опустила голову, а из глаз закапали слезы.

«Да что за чёрт! Смотри на меня, Джен!» — готов был прокричать я.

Откуда-то с самого дна моей демонической души поднялась радость, я ощутил то, что ощущал всегда когда был рядом с моей девочкой — счастье. Среди творящегося нашего личного апокалипсиса, среди игры, в которой мы были лишь пешками, есть то, что заставляет меня ощущать вплоть до кончиков пальцев необъятную целостность. Я никогда не думал о том, что могу стать… отцом. При моём-то образе жизни и отношению к женщинам… я даже не задумывался о детях.

Я пытался поймать взгляд Дженнифер, но она смотрела на свои руки и глаз не поднимала, а мне хотелось придушить самого себя за то, что не дал ей понять, как на самом деле отношусь к этой новости. Да, я растерян, но и счастлив. Ответственности стало ещё больше, а вопрос стоит только о выживании, ведь я похоронил мечту о том, что мы когда-либо будем вместе с Дженнифер. Как можно быть настолько раздираемым такими разными эмоциями?

— Солидафиэль, черт бы тебя побрал, — пробормотал Сатана и его кулаки гневно сжались, увидев, как я якобы беззаботно пожал плечами.