Демон-Хранитель (СИ)

Зал ахнул, Астрея икнула, а Гавриил наслаждался произведённым эффектом.

— Доказательство, — вновь проговорила судья, и её глаза округлились когда она увидела не менее объёмный труд, чем тот, что представил ей Валенсио.

Мой адвокат, отклонив голову в сторону, гневным сердитым взором уставился на Сатану, пока тот не ответил:

— Я не мог тебе сказать.

— Зато проныра Гавриил всё знает, — мрачно проговорил демон и желваки заиграли на его лице.

— Знает, — глухо повторил Сатана.

Это был просто ужасный поворот в деле: если демона можно было оправдать своей натурой, мол, он только для этого и создан, чтобы искушать, то ангела, а тем более хранителя, ничто не оправдает и это был крах всего.

— Судебное заседание откладывается до завтра, — судья быстро собрав бумаги, и шепнув что-то стенографистке удалилась.

Зал задвигался и толпа стала расходиться. Я видел, как Помпея подошла сначала к столу архангела Гавриила и быстро что-то проговорила ему. Тот кивнул и потянул Дженнифер за руку из-за стола, а она даже не смотрела на меня. Вот упёртая!

— Дженнифер! — выкрикнул я, но было уже поздно, она повернула голову только у двери и её вывели из залы.

Валенсио осадил меня и строго посмотрел. А тем временем стенографистка что-то шепнула на ухо Сатане и поспешила ретироваться.

Сатана поправил костюм и коротко бросил:

— Судья ждёт.

— Снова? — не удержался я.

— Опять, — просиял хозяин ада и удалился.

***

Астрея стояла возле окна своего роскошного судейского кабинета, только подчёркивающего высокий статус его владелицы, и растерянно рассматривала простирающиеся перед её взором райские кущи и облака, тянущиеся под сферами, где обитают небожители, а выше только Творец и поклонение ему.

Богиня глубоко вздохнула, из её головы не выходили публичные признания в любви демона и души, чёрствое сердце той, которая уже давно вознеслась и не помнила, что это такое, чуть дрогнуло и что-то щемящее появилось в душе. А ещё страх, вызванный неизвестностью, безвыходностью, возможными нежелательными последствиями для неё, а если делом будет интересоваться Создатель, неверный шаг и всё — вызов на ковёр, лишение регалий, а у неё дети ещё небесные чертоги не закончили, да и к статусу привыкшая, а как же служебная колесница, придётся снова учиться ходить ногами, а муж — никому ненужный герой-полубог Арат, уже которое тысячелетие сидящий дома без работы, жалеющий себя и безвозвратно теряющий мужское либидо…

Она стукнула кулачком по оконной раме, спугнув двух голубков, воркующих на карнизе. В дверь кабинета постучались. Астрея приосанилась и развернулась навстречу входящим и её глаза вновь загорелись как звезды, от прежней неуверенности не осталось и следа. Архангел Гавриил и Сатана, на последнего она всё же посмотрела мягче. Те с недоверием и непониманием смотрели друг на друга, думая, что их вызвали конфиденциально, переводя тяжёлые взгляды и на судью. Оба знали, что Астрея любит сталкивать стороны лбами.

— Что, мать вашу, здесь происходит?! — начала она спокойно, но оба почувствовали, что у них затряслись поджилки, всё-таки судебная власть как бы независимая.

Астрея перевела взгляд на Гавриила и мрачно проговорила:

— Ты мне сказал, что всё пройдёт без сучка и задоринки, что надо осудить демона и спасти девчонку, передать её на святые поруки, я тебе поверила и сделала одолжение, ты не предупредил, что она беременна, мать её, беременна и отец будущего ребёнка — демон… человек и демон, мать его, ты понимаешь, что будет, если слух о деле дойдёт до вашего Отца? А ты, Сатана, которому так неймётся и так сильно нужен этот Солидафиэль, на что ты пойдёшь?

Она их отчитывала как мальчишек. Желваки играли на щеках Сатаны: ему не нравился ни смысл, ни тон разговора, и ещё этот хитро улыбающийся Гавриил.

— Я бы на твоём месте так не улыбался, Гавриил, — присаживаясь за стол и одной рукой облокачиваясь на него, другой нервно двигая вещи на нем, мрачно проговорила Астрея, — моё решение может быть таковым, что я оправлю её в забвение быстрее, чем ты накатаешь заявление об обжаловании моего решения выше.

— Ты не сделаешь этого, Астрея, — самодовольно проговорил архангел, — ты лучше меня знаешь законы — тебе не позволят убить ребёнка.

— Так тебе нужно это дитя, — произнёс Сатана, задумчиво потирая подбородок, — вопрос только, что в этом ребёнке такое, что он тебе так нужен…

Архангел сжал ладони и присел на стул, стоящий рядом со столом судьи. За ним следом опустился и Сатана, он не отрываясь смотрел на того.

— Что ты задумал, братишка? — красноглазый пытался рассмотреть хоть что-то в ясных глазах архангела. — Святоша, верно служащий нашему папаше, зачем тебе ребёнок Солидафиэля, одного из первых родившихся от связей ангелов и демонов…

— Рождённого ангела, которого ты сделал демоном, тот, который не осознает свою силу, свою настоящую иощь, безграничную, способную погасить звезды и солнце, тот, который способный смести с лица вселенной творца и тебя, Сатана, — горячо проворил всегда спокойный и собранный Гавриил, и неожиданно близко придвинувшись к брату, проговорил: — Зачем ты оставил его в живых?