Демон-хранитель

Утром Алексей не смог встать с койки. Теплая комната казалась теперь выстуженным за ночь подземельем, хотя он прекрасно сознавал, что просто все тело горит от жара. Станислав понял его без слов, только взглянув на странно неподвижного Лёху, натянувшего на уши одеяло. Бабка вскоре появилась, но не с лекарством, а с миской бульона.

– Алексей, в виде исключения я решила вам принести завтрак в постель.

Из-за распухших лимфоузлов было больно не только глотать, но даже говорить. Но не помешало улыбнуться в ответ на слова: «ну, Лёша, нужно еще немного съесть, иначе сил не будет».

– Не уговаривайте, Амалия Владимировна, вы прекрасно знаете, что сил и не будет, и выздороветь мне уже не судьба. Я не маленький мальчик, оставьте чашку, сам выпью попозже.

Забота и ласковые слова могли бы растрогать до слез, но даже разболевшийся Алексей не был склонен к сантиментам. Разве что другой голос уговаривал бы его, другая рука подавала эту чашку…

– Остынет – будет невкусно.

– Тоже знаю. Но с температурой под сорок я сейчас и вкуса-то не разберу.

Бабка вгляделась в мутные от лихорадки глаза, которые не могли скрыть ясного и полностью проснувшегося разума. Разума без малейших иллюзий, такого человека трудно переубедить и поддержать, да и нуждался ли он в этом? Недавно еще казалось, ледяная корка поддалась, начала оплывать и вот-вот осыплется кусками, открывая человеческую душу… Но даже сейчас эти светлые глаза излучали холод. Где-то там внутри все еще работал мощный рефрижератор, поддерживающий температуру почти вечной мерзлоты, и никакой жар не в состоянии на него повлиять. Амалия отвернулась. Этот мальчик прав, замораживая фундамент, на котором было выстроено здание, вместившее всю его жизнь. Она даже попробовала вообразить: мрачная готика пополам с грандиозным сталинским размахом и основательностью. Дом был пустым и темным. А чужак, случайно заглянувший внутрь, провалится в многочисленные ловушки подвалов, осыпающихся лестниц и разобранных полов верхних этажей, заблудится в лабиринтах бесконечных коридоров. Зажечь огонь в очаге способен лишь тот, кого хозяин беспрепятственно пропустит внутрь, оберегая от всех опасностей, защитит, укрывая внутри своего уютного и продуманного сооружения. И этот внутренний свет преобразил бы всё. Но из голубых глаз на нее смотрела только тьма. Нет, просто темнота, обещавшая кому-то спокойные сны и покой. Ему и самому тоже не мешало бы подольше поспать.

– Лёша, я позже принесу вам отвар, а если будете отдыхать, оставлю на столе.

Два одеяла более или менее уравновесили температуру, и наконец-то дрожь прошла. Алексей чувствовал, что снова оказался на какой-то грани сна и яви, понимал, что один в комнате на мягком лежаке, но в ушах звучал голос той, которой здесь быть не могло. Так случается, когда начинаешь засыпать. Слышать было приятно, обрывки слов никак не складывались во что-то связное, он не мог понять, что Лена говорит и кому, лежал неподвижно, чтобы растянуть удовольствие подольше. Провалившись в сон, он снова потеряет этот голос. А чуть шевельнувшись, проснется окончательно, оставшись в убийственной полной тишине.

Он перестал понимать слова, знал, что спит, почему-то знал, поэтому даже и не пытался их понимать. Зачем? Когда она просто стоит рядом, рассказывает что-то второпях, отбрасывает прядь волос, упавшую на лицо, улыбается… Конечно, это сон. Потому что только там может произойти невозможное. От прикосновений ее губ уходит странное давящее ощущение в голове, сейчас он ясно услышал бы любой звук, но звуков больше нет. Зачем? Ощущение счастья здесь и сейчас заполнило все тело, будто смывая боль. «Господи, если ты есть… Отвернись! Мне не нужна еще и зависть богов».

***

Грицких был не в духе. Раздражало еще и то, что вызванный для беседы Фомин явился вовремя, а вот сам с делами проковырялся и отнюдь не подавал сейчас примера пунктуальности.

– Еще пару минут подождите, Илья. Если хотите, поставьте пока чайник.

Охранник огляделся в кабинете, где бывал нечасто и не ориентировался так запросто. И ему не сразу попался на глаза небольшой электрочайник, какие раньше туристы брали с собой в путешествия или командировки. Роскошь, доступная немногим. Экономия энергии не позволяла всем кипятить воду, как попало, поэтому остальным гражданам бункера горячий чай доставался по расписанию.

Привратник, отвлекшись от бумаг, внимательно следил за Фоминым.

– Не стойте над ним, Илья, он отключится сам.

– Индикатор не горит, Юрий Борисович…

– Ничего, главное, что остальное пока работает. Да и на складе запасной есть. Но бережливость никто не отменял, и я не монарх-самодур, чтобы из-за такой мелочи чайниками разбрасываться.

Грицких с трудом долистал скучнейший перечень от Хлопова и подписал.

– Вас не затруднит передать это Серякову? Команда к действию, так сказать… Тьфу ты, уже успел подхватить от Никитина этот речевой паразит! До чего же заразная штука, оказывается. – Он передвинул несколько листков на противоположную сторону стола. – Слышите, зашумел чайничек… Даже я слышу, такая малявка, а будто котел паровой.