Демон поневоле

— Вот и вся правда, уважаемый гуру, какой бы невероятной она тебе не казалась. Такие вещи смогут изготавливать только через очень много лет, в огромной стране, которая будет к востоку отсюда. А я родился и вырос в стране, которая будет граничить с ней. Но всё это будет через очень много лет, — Алексей горько вздохнул и умолк.

В покоях наступила тишина. Садхир изумлённо рассматривал Алексея, безучастно смотрящего на мерцающий огонёк. Кашлянув от волнения, старик громко хлопнул в ладоши и попросил расторопно возникшего слугу принести кипяток и чайные принадлежности.

Привычно заварив в термосе чай с кардамоном, Алексей аккуратно разлил его по чашкам. Садхир начал молча прихлёбывать чай. Было видно, что он сильно потрясён услышанным. Алексей спокойно добавил мёда себе в чашку и присоединился к чаепитию.

— Это самая невероятная история, которую я когда-либо слышал, — тихо прервал молчание старик. — Но она многое объясняет, а то я уже и не знал, что и думать. Скажи Алахей, раз уж там у вас прошло много лет, слышал ли ты истории о чём-либо подобном?

Алексей облегчённо вздохнул, опасаясь совсем другой реакции старика.

— У нас вообще было много разных историй о чудесах. Но лично я не верил ни одной, потому что люди, которые их распространяют, зарабатывают на этом огромные деньги.

— Да, но теперь ты здесь, — впервые слегка улыбнувшись, возразил Садхир.

— А кто об этом узнает, — вздохнул Алексей. — Дома наверняка меня уже считают мёртвым.

— Твои родители и возлюбленная? — поинтересовался старик.

— Мать и отец. Возлюбленной пока нет, как-то всё недосуг было, то обучение, то военная служба, потом опять обучение, в общем, некогда. А потом пришлось день и ночь работать.

Садхир удивлённо посмотрел на него.

— Твоя семья небогата?

— Да не то чтобы очень богата. Просто случилось так, что могучее государство, в котором я жил, в одночасье развалилось на кучу мелких, которые стали постоянно грызться между собой. Деньги, которые были накоплены трудом моих родителей, стали ничем. До этого момента мы жили очень хорошо, отец и мать были образованными и уважаемыми людьми. А после развала страны знания и труд стали вообще никому не нужны.

Старик удивлённо похлопал глазами.

— Ты говоришь удивительные вещи, Алахей. Неужели такое возможно?

— Я тоже думал, что невозможно, но так уж случилось, — помрачнел Алексей.

— Хорошо, Алахей, не хочу огорчать тебя подобными расспросами. А не мог бы ты всё же поведать мне о том знаке, что увидел сегодня на болотах. Из твоего рассказа я понял, что его светлое назначение у вас было совершенно искажено?

— Конечно, могу. Честно сказать, уважаемый гуру, до этого в разговорах с тобой и другими людьми я всегда боялся сказать что-нибудь лишнее. А сейчас даже рад, что ты узнал, кто я на самом деле, — улыбнулся Алексей.

— А теперь можно рассказать и о знаке, — посуровел лицом он. Примерно за три десятка лет до моего рождения, между моей бывшей страной и одним из соседних государств разразилась страшная война. К тому времени почти весь мир так или иначе втянулся в неё. Напавшее на нас государство избрало своим символом этот светлый у вас знак, только у них он был немного повёрнут на бок и без четырёх отметин между ветвями.

— Алахей, вынужден тебя огорчить, но люди всегда вели, и, судя по твоему рассказу, и дальше будут продолжать вести разрушительные войны. Такова человеческая суть, — сочувственно произнёс Садхир.

— Да, это так. Но смотря какими способами, — возразил Алексей. — Их воины убивали наших безоружных женщин и детей. И не только убивали, но и сжигали живьём вместе с жилищами и травили собаками для развлечения. А их врачи, чтобы проверить действие своих новых лекарств, насильно заставляли наших людей их есть. Когда люди умирали, ловили и привозили новых. А ослабленных сжигали в печах живьём…, - неожиданно осёкся Алексей, увидев побелевшее лицо старика.

— Уважаемый гуру, прости меня.

— Ничего, Алахей. Я просто не знал, что всё это будет настолько чудовищно, — тихо прошептал старик, и продолжил:

— А что случилось потом?

— А потом мы их победили, но погибло слишком много наших людей. Моя бабушка до сих пор плачет, когда вспоминает о той войне. В её семье было двенадцать человек. После войны из всей семьи живой осталась только она. Мой уже умерший от ран дед и она повстречались в самом конце той войны. А символ государства, начавшего такую ужасную бойню, стал настолько ненавистен выжившим людям, что даже само упоминание о нём в некоторых странах стало сурово караться. Вот поэтому я очень сильно удивился, когда увидел его здесь, много веков назад.

— А сколько прошло веков? — живо заинтересовался Садхир.

— Честно говоря, я не знаю. Мне просто не с чем сравнивать. Да и к тому же, я никогда особо не интересовался историей.

— Жаль. А хотя бы то, что произошло с моей страной, ты можешь припомнить?