Демон ревности (Фиора и король Франции)

– Лоренцо? – тихо переспросила Леонарда, пристально глядя на смущенную Фьору. – Мне кажется, что ваш голос дрожит, когда вы произносите это имя.

Фьора резко поднялась, придерживая полотенце, прикрывающее ее тело, и нервно зашагала по комнате. Леонарда продолжала молча смотреть на нее. Через минуту молодая женщина остановилась против нее:

– Я не собираюсь ничего скрывать и намереваюсь рассказать вам все без утайки. Это верно, что я задержалась, и в основном из-за... Лоренцо. В вечер убийства в соборе его брата он стал моим любовником... И даже когда я узнала, что Филипп жив, мне трудно было расстаться с ним. Дайте мне ночную рубашку, Леонарда, и сядьте со мною рядом. А теперь я расскажу вам эту историю подробно, если пожелаете.

– А вы не очень устали?

– Не хитрите, Леонарда, я-то знаю, что вы с нетерпением ждете моего рассказа.

– Признаюсь, да! – кивнула Леонарда. – Но сейчас вам надо выпить настой из липовых цветков, чтобы вам потом хорошо спалось.

Было уже за полночь, когда Фьора, выпив отвар, легла в постель, простыни которой благоухали мятой. Протягивая пустую чашку своей старой гувернантке, она спросила:

– Вы презираете меня, Леонарда?

Та, стоя около ее кровати и скрестив руки на животе, спокойно ответила:

– Нисколько. Просто, считая себя вдовой, вы позволили заговорить вашей природе в объятиях человека, о котором другие женщины могут только мечтать. Этот старый сумасшедший Деметриос наверняка сказал вам, что он об этом думает?

– Конечно. Кажется, он понимал, что, не любя Лоренцо по-настоящему, я могу быть с ним все-таки счастливой.

– Я бы не удивилась, если бы он предсказал вам мучения и монастырь, – проворчала Леонарда. – У этих греков своя мораль, но в данном случае он был прав: вы проявили храбрость, достойную мужчины, и должны быть вознаграждены. А теперь ложитесь спать и не думайте обо всем этом. Завтра начнется новый день и новая жизнь. Вот о чем надо думать.

Сказав это, Леонарда наклонилась, чтобы поцеловать Фьору:

– Я не буду зажигать свет, а то налетит мошкара.

Потом она тихо вышла из спальни и пошла к себе. Перед тем как лечь, Леонарда долго молилась на коленях перед статуэткой Святой Богоматери Клери, которую ей подарил Людовик XI. Она благодарила Святую Богоматерь за возвращение своей любимицы и не удержалась, чтобы не добавить еще одну молитву, в которой она просила избавить Фьору от новых испытаний.

Утром, войдя на кухню, Фьора увидела там Дугласа Мортимера. Удобно устроившись за столом, шотландец отдавал должное паштету из кроличьей печенки и маринованному луку, который он вылавливал из горшочка кончиком ножа. Время от времени сержант прикладывался к кувшину с вином.

Увидев вошедшую Фьору, шотландец прервал трапезу и встал, приветствуя ее.

– Король направил меня к вам, донна Фьора, – пояснил он, – а в ожидании вашего пробуждения госпожа Перонелла попотчевала меня завтраком.

– Она правильно сделала, – улыбнулась Фьора. – Я тоже голодна, а паштет так вкусно пахнет. Однако почему король послал вас в такую рань? У вас важное послание?

– Король приглашает вас сегодня на ужин, а встает он всегда очень рано, чтобы успеть все сделать за день. Да и возможность провести немного времени у вас на кухне мне очень понравилась, – добавил он просто.

– Король оказывает мне большую честь, – сказала Фьора, взяв бутерброд. – Но сегодня на ужине будут и другие приглашенные, а мне хотелось бы поговорить с ним с глазу на глаз.

– Ему тоже. Потому-то он и просил передать вам, чтобы вы прибыли к четырем часам: в это время он прогуливается пешком или верхом на лошади. Сегодня это будет пешая прогулка. Вы сможете прогуляться по саду или осмотреть конюшню.

В назначенный час Фьора, сопровождаемая Флораном, гордым от того, что на него возложена такая миссия, въехала во двор дворца Ле-Плесси. Перед выездом она тщательно обдумала свой наряд. Фьора знала, что король ценил простоту в одежде, но, с другой стороны, он настаивал на соблюдении определенного этикета. Поэтому после долгих размышлений Фьора выбрала – с одобрения Леонарды – платье из матового шелка с черно-белым рисунком и с зеленым бархатным поясом. Небольшой короткий эннен такого же веселого цвета молодой листвы, с прозрачным, тщательно накрахмаленным муслином покрывал ее голову. Только одна драгоценность виднелась в ее декольте – золотая ящерица с глазами из изумрудов, которую она надевала в день свадьбы с Филиппом де Селонже и которую Леонарде удалось спасти во время разгрома во дворце Бельтрами.