Демон Рождества (СИ)

Мужчина резко стирает улыбку с лица и недоверчиво оглядывает ангела.

— Стой здесь, — говорит Вики, прежде чем скрыться в толпе людей.

Люциферу ничего другого не остаётся, кроме как смиренно ждать возвращения неугомонной девушки, до тех пор, пока она, будто появившись из-под земли, не проделывает с ним то же самое, что и он с ней парой минут ранее.

Почувствовав что-то мягкое на голове, Люцифер недовольно поправляет головной убор и, нащупав длинный колпак с бубенчиком на конце, злобно сверкает глазами в сторону довольной собой Вики.

— Шапка Санта Клауса? Ты, должно быть, шутишь, Уокер, — обреченно выдыхает Люцифер, смирившись со своей участью.

Крампус в шапке Санта Клауса стоит посреди Рождественской ярмарки в Финляндии, смотря влюблёнными глазами на ангела.

Кому скажи — засмеют.

— Нисколечки, — отвечает Вики, не стирая забавной улыбки с лица.

Девушка подошла к Люциферу и, взяв его под руку, повела в сторону огромной ёлки, что стояла в самом центре площади.

— Так что у тебя за дела здесь? — спрашивает она, искоса поглядывая на мужчину и улыбаясь от его вида в этой красной шапке, которую он так и оставил в небрежном виде, закинув бубенчик себе на плечо.

Люциферу потребовалось немало времени, чтобы рассказать о том, чем он занимается каждое Рождество. Она первая, кто узнал об этом.

Вики заворожённо слушала его, не перебивая, лишь изредка задавая уточняющие вопросы.

Закончив свой рассказ, Люцифер остановился в безлюдном переулке, между небольшим зданием, похожим на мельницу, и почтовым отделением, куда дети со всего мира отправляют письма самому Санта Клаусу.

— Ты наказываешь плохишей?

— Что-то в этом роде, — отвечает мужчина, поправляя шапку на голове девушки и всматриваясь в слегка покрасневшее от мороза лицо.

— Удивительно, — заключает Вики, слегка улыбнувшись. — Никогда бы не подумала, что встречу живого Крампуса. Я, кстати, безумно боялась тебя в детстве, — девушка звонко рассмеялась, чем вызвала у Люцифера ответную улыбку.

— И не зря, — шепотом произносит Люцифер, сделав шаг к ней, оказавшись в опасной близости, — знаешь, кого еще наказывает злой и ужасный Крампус? — он блеснул алыми зеницами, отчего Вики резко прекратила смеяться.

— Кого? — как-то слишком по-детски спрашивает она, неловко переступив с ноги на ногу.

— Непослушных ангелов, — на одном выдохе произносит Люцифер в самые губы Вики, прежде чем накрыть их поцелуем.

Они стояли в этом тихом переулке, освещаемым лишь разноцветными гирляндами, самозабвенно целуясь и не обращая внимания на то, что количество снега, падающего с неба, заметно увеличилось.

Пушистые снежинки падали на них, покрывая пару тонким слоем, словно они были одной из декораций, что украшали ярмарку.

Люцифер очерчивал языком пухлые губы Вики, слегка прикусывая и оттягивая их, чем вызывал тихие стоны у девушки.

Детки не обидятся, если Крампус немного задержится.

Не отрываясь от любимых губ, Люцифер щелкает пальцами и переносит их в один из пустых домиков, что стоит неподалеку от Рождественской ярмарки, где они были ранее.

Камин приятно согревает помещение, освещая своими бликами пространство вокруг, пока за окном начинается позёмка.

Люцифер аккуратно кладет Вики на мягкий ковёр, что лежит у самого камина, потому что искать кровать или что-то подобное нет времени и желания. Их двоих распирает от чувства ненаполненности, срывая последние замки с самообладания и хоть какой-то выдержки.

Сняв с себя эту дурацкую шапку, Люцифер одним резким движением освобождает Вики от свитера, оголяя плоский животик и пышную грудь.

— Ангел мой, — хрипит Люцифер, прежде чем припасть губами к ареолам, очерчивая их кончиком языка.

Вики нетерпеливо тянется к пряжке ремня на брюках мужчины и победно улыбается, когда слышит характерный звук расстёгивающейся ширинки.

Спускаясь одной рукой вниз вдоль тонкой талии девушки, едва касаясь её подушечками пальцев, Люцифер отточенным движением расстёгивает джинсы, слегка приспуская их.

Отодвинув нижнюю часть белья, он принимается нарочито медленно водить указательным и средним пальцами по влажным складкам, временами задевая чувствительную точку, тем самым вызывая у ангела учащенное дыхание и стоны, что сносят остатки мужского самообладания.

Возвращая всё своё внимание таким любимым губам, он жадно впивается в них требовательным поцелуем, в котором теряются приглушенные всхлипы и стоны.

Стирая границы дозволенного, идя на поводу у своих желаний, Люцифер одним движением снимает остатки одежды с девушки и, не церемонясь и даже никак не предупреждая умирающую от желания девушку, входит в неё своей плотью, глухо рыча ей в район тонкой шеи.

Звук шлепков двух разгорячённых тел окутывает пространство вокруг, превращая этот уголок похоти среди светлого праздника в место грехопадения.

Вики жадно хватает такой необходимый ей сейчас воздух, впиваясь острыми ноготками в спину мужчины, оставляя красноватые полосы, как свою метку. Как знак того, что Люцифер принадлежит ей, в то время как она вся его. Без остатка.

Они оба признают своё поражение, добровольно отдавая друг другу своё сердце и тело.