Демон-самозванец

— А почему бы и нет? Вы сказали, что надо не просто вытащить Надара в мешке из-под сахара, а проделать все с уважением к его особе и так, чтобы он был удивлен или даже восхищен моими великими поступками и хитроумным замыслом. Хотя действовать пришлось в спешке, все так и оказалось, ведь упомянутое вами событие с участием тех самых… э… легкодоступных барышень не могло не оставить его равнодушным. Он ведь как-никак мужчина. Ну и прочее тоже не обошлось без ярких впечатлений.

— Прочее?! Тебя послали за Надаром, так на кой ляд ты спер деньги у Дюкуса?!

— А почему бы не прихватить денежки, если они плохо лежат? Я ведь вор, к тому же сердце мое страдает, когда слышу ваши жалобы на хроническую нехватку платежных средств. Вот и решил доставить маленькую радость моему генералу.

— Маленькую?! Да Дюкус настолько вне себя, что не пожалел послать за тобой дирижабль, а теперь мечется по штабу, вырывая волосы со своей гнилой задницы! Очень хочет видеть тебя болтающимся на виселице, да и меня тоже! А в Такварисе сейчас целый полк кавалерии при блиндированном поезде с тяжелой артиллерией! Мое, кстати, изобретение, а этот тупой жополюб себе присвоил! Если мы перейдем через реку, Такварис с ходу теперь не возьмем, там из-за тебя стоит настоящий гарнизон, а не прежние клоуны!

— Ну раз там солдат прибавилось, где-то их убавилось. Остается найти такое место и ударить всеми силами. Легкая победа.

— Сильно умный, да?! Может, начнешь прямо сейчас указания раздавать по поводу действий наших войск?!

— Я вор, а не военачальник, но, если прикажете, готов на все.

Генерал налил еще одну порцию, но теперь только себе, лихо залил в глотку, вздохнул, уже гораздо спокойнее спросил:

— Леон, а почему ты, раз уж занялся деньгами, не обчистил заодно и городской банк?

— Ну я подумал, что справедливее взять у Дюкуса. Он ведь все равно потратит их на смазливых мальчиков, что, с моей точки зрения, лишено всякого смысла. Горожанам сбережения куда нужнее, ведь если не все, то многие распорядятся ими куда разумнее. К тому же вы не дали мне времени, пришлось действовать поспешно, были моменты, когда все висело на тончайшей нити. Везде никак не успеть, вот и приходилось чем-то жертвовать. Не поверите, но под конец мы часть денег несли на себе, телега не могла увезти такой груз, к тому же в ней парочка раненых лежала, поломали кости при крушении поезда. Что бы я при этом делал с деньгами из городского банка? Монеты ходить не умеют.

— То есть, дай я тебе на день больше, ты бы и банк обчистил?

— Я же вор, чем мне еще заниматься? Скучать целый день?

— Каналья наглая! Да ты не постеснялся даже дона Габага обворовать. А ведь он здесь не пленник, а заложник, и заложник ценный. Валатуй чуть ли не другом его считает. Это, само собой, не помешает ему подвесить старого дона за шею при надобности, но сам факт.

— Ну можете вернуть ему деньги, у Дюкуса я взял в разы больше, чем у Габага, есть чем расплатиться.

— Ага, вот возьму и прямо сейчас все верну! Пусть Валатуй ему и возмещает, если возникнет такое глупое желание. Война, Леон, требует прежде всего денег, на втором и третьем месте по надобности тоже деньги. Да и на четвертом[6] без них никак.

— Получается, я действовал лишь на благо, так что ваше недовольство или притворно, или свидетельствует о глупости. Но вы не глупы, уж в этом я успел убедиться.

— Ну спасибо тебе, Леон, уж похвалил так похвалил! Хотя ты, демоны тебя побери, прав: я должен быть доволен, да, должен. Ты устроил из Таквариса тот еще бордель, опоганив его репутацию на века; ты под пальбу тупоумных ротозеев нагло умыкнул шадарийца; ты поезд угнал, загрузив его деньгами Дюкуса, из-за чего он неделю на горшке сидеть будет, потому как от нервов начинает страдать безостановочным поносом. Ты, Леон, слишком уж скрупулезно отнесся к приказу, выполняя каждую букву. При этом ты до абсурда довел мои слова и, мне кажется, сделал все это специально, потому как такой умник мог бы все провести без лишней шумихи. А ты устроил из серьезного дела балаган и весьма этим доволен. Рад? Да? Вволю повеселился? Надару ты теперь почти так же интересен, как деньги, а уж их он любит больше мамочки. Да он просто в диком восторге, ведь такое представление просмотрел, причем не заплатил за это ни монеты. Жизнь этого золотого мешка скучна, ты его как следует встряхнул, и я его взял тут тепленьким… сговорчивым.

— Так какие вообще ко мне могут быть претензии?!

— Я, Леон, видел много и многих и похожих на тебя тоже видел, не считай себя таким уж уникальным. Высоко взлетают, нахвалиться ими невозможно, а потом в голову вместо крови начинает литься ослиная моча, и они совершают странные вещи. На тех, к чьим делам невозможно придраться, опасно рассчитывать. Что-то с ними не так. А ты мне сейчас нужен, и я хочу на тебя рассчитывать без оглядки.

— Ну вы отпустили меня без надзора, и я все сделал как надо, ничего лишнего мне в голову не затекло, так что расслабьтесь.

— Ну это пока. И что за надзор?

— Ну Шфарич, он здесь за мной присматривает.