Демон снов

Соня подпихнула постанывающего Маммета носком сапога, двинулась следом. Вскоре вся кампания, растянувшись цепочкой, с уже привычными причитаниями и жалобами взбиралась по круто уходящей вверх тропе к Серым Камням. Отряд воссоединился. Не хватало только Халлета и Хумаза.

К полудню солнце разбушевалось. Разогретые лучами камни обжигали ладони, пот застилал глаза, хотелось пить. Маммет без умолку ныл и проклинал свою несчастную жизнь, Рахмат взывал к Великому Небу, малыш Заир облизывал потрескавшиеся губы и косился на бурдюк с водой, а Зуриаб, несмотря на Сонины протесты, уже сорвал какой-то стебель и сосал его, стараясь вытянуть из высохшего растения последние капельки сока. Жары не замечал только шайман. Его широкая спина в меховой телогрее монотонно покачивалась перед лицом девушки, из-под обутых в меховые сапоги ног летели мелкие камни. Айри шел уверенно, не задумываясь на развилках.

Теперь Соня не сомневалась, что дорогу он знает. Одно время выбранная шайманом тропа вилась по узкому ущелью, затем взобралась круто в гору, потом шарахнулась влево, пропетляла по лабиринту уступов и уперлась в высокую, гладкую скалу. Перед скалой Айри остановился. Соня оглядела выросшую перед ней гранитную стену. Серый скат скалы тянулся вверх на несколько локтей, отполированный ветрами до такой степени, что Соня видела в нем свое отражение. «Великая Мать, на кого я похожа?!» — разглядывая отражающуюся в камне высокую девушку с всклокоченными волосами и в изодранной гирканской одежде, подумала она.

— Это Серый Камень.— Айри повернулся к ней, указал высоко наверх.— Нам туда. Думай.

Он бросил котомку у подножия скалы, присел рядом на корточки и закрыл глаза. Соня оглянулась на Зуриаба. Как преодолеть этот подъем, она не представляла. Здесь были нужны птичьи крылья. Зуриаб оторопело глазел на скалу. Посоветовать он ничего не мог. Соня потрясла шаймана за плечо.

— Есть ли обходные тропы? — спросила она. Айри приоткрыл глаза, отрицательно мотнул головой и снова погрузился в дрему. Соня погладила камень перед собой ладонью. Гладко, ни зацепочки ни трещины…

— Я могу забраться вон туда,— вдруг услышала она голос Заира. Маленький степняк тыкал грязным пальцем куда-то наверх. Там, на высоте примерно десяти локтей виднелась едва приметная трещинка. «От этой трещины уже можно добраться до самого верха»,— решила Соня.

— Я правда могу,— приняв молчание девушки за сомнения в его ловкости, повторил Заир.— А оттуда — вон к тому выступу.

Соня удивленно проследила за его пальцем. Заир умудрялся замечать те мелкие выступы и трещинки, которых не улавливал даже ее наметанный глаз.

— Заир может,— Маммет засмеялся, обнажив два сломанных передних зуба,— Заир к самому Шей-Малу на гору лазал, к его третьей жене. Ему за это кой-чего отбили. Помнишь, Заир?

Щеки щуплого степняка залил густой румянец.

— Дурак ты,— обиженно сказал он,— ничего мне не отбивали. Меня даже не поймали ни разу!

Маммет хихикнул, Рахмат за его плечом прижал руки ко рту, словно сдерживая смех. Заир взглянул на Соню:

— Лезть?

— А до самого верха доберешься? — недоверчиво поинтересовалась девушка. Данная задача казалась ей неразрешимой. Потом добавила: — С веревкой на поясе?

Заир почесал затылок, прищурился, зашарил глазами по скале, отыскивая на ровной поверхности одному ему видимые зацепки, и наконец удовлетворенно заявил:

— Доберусь! Точно доберусь.

Когда малыша Заира обмотали веревкой, он стал похож на горбатого карлика. Перед подъемом он дотянулся до Сониного уха и, хитро сощурив глаза, прошептал:

— А я смогу взять долю Хумаза?

— Какую долю? — не поняла девушка.

— Ну, сокровищ Демона,— просительно протянул Заир.— Ведь Хумаз не вернулся. Кто возьмет его долю?

Соня чуть не расхохоталась. Вот тебе и бескорыстие!

— Возьмешь.— Она похлопала Заира по плечу.— Даю слово.

Задрав головы, все следили, как Заир добрался до первого уступа, затем пополз ко второму. Он чудом удерживался на отполированной до блеска гранитной скале. Казалось, что вместо пальцев у степняка на руках присоски. Соня искренне восхищалась его умением. Заир прилипал к скале, затем, словно ящерица, неуловимым движением скользил то вверх, то в сторону. Раза два он терял опору и сползал вниз, но не срывался, а, извиваясь, отыскивал новые зацепки. Постепенно он приближался к конечной цели. Когда до вершины осталось примерно три локтя. Соню отвлек шум возни за спиной. Обернувшись, она увидела Рахмата и Маммета. С нечленораздельным шипением степняки сцепились в драке. Зуриаб пытался их растащить, но драчуны схватывались снова и снова. Поймав недоумевающий взгляд девушки, Зураиб беспомощно развел руками. «Хоть бы они поубивали друг дружку!» — раздосадованно подумала Соня, однако рявкнула:

— А ну, прекратить!

Оба драчуна остолбенели. Первым пожаловался Маммет. Один глаз у него заплыл, из губы сочилась кровь, и, кажется, не хватало пары зубов, но он указал на обидчика и прошепелявил:

— Пушть отдашт!

Соня придвинулась к потирающему разорванное ухо Рахмату:

— Опять?!

— Я не воровал! — Заскулил тот.— Он хочет отобрать мои сокровища!