Демон страсти

Бастьен хотел что-то сказать, но тут в комнату ожидания вошла немолодая женщина в белом халате. Взглянув на бумаги, которые держала в руках, она спросила:

— Кто тут Бастьен Аржено?

Бастьен тут же подошел к ней, и они о чем-то негромко заговорили. Терри и Винсент с минуту наблюдали за ними, молча переглядываясь. Женщина направилась в приемный покой, и Бастьен тотчас же последовал за ней.

— Как ты думаешь, в чем там дело? — спросил Винсент, покосившись на Терри.

Она тихо вздохнула:

— Понятия не имею. Но похоже, отравление очень серьезное. В противном случае к нам вышел бы Крис, а не эта дама, верно?

Винсент молча кивнул. Было ясно, что им оставалось только одно — ждать. Минута проходила за минутой, а Бастьен с Крисом все не появлялись. Оглядывая комнату ожидания, Терри почему-то ужасно нервничала, хотя жизни Криса, по-видимому, ничего не угрожало — его просто сильно тошнило, не более того. Винсент же, сидевший с ней рядом, упорно молчал, так что Терри оставалось лишь рассматривать голые стены и убогую меблировку комнаты ожидания, от стен которой исходил отвратительный больничный запах.

Терри терпеть не могла больницы. Для нее они ассоциировались прежде всего со смертью. Двое ее самых близких людей — мать и Йен — испустили последний вздох именно в больнице. И в обоих случаях ей пришлось пережить настоящий кошмар. Она беспомощно наблюдала, как они умирали долгой мучительной смертью, которой предшествовали страдания, бесчисленные унижения и утрата чувства собственного достоинства. Терри сделала глубокий вдох — и тут же шумно выдохнула, когда в ноздри ее ворвался ненавидимый ею запах. «Наверное, во всех больницах мира один и тот же запах», — подумала она с тяжким вздохом.

— А вот и он.

Голос Винсента прервал ее горестные воспоминания, и Терри, подняв глаза, увидела, что к ним идет Бастьен.

— Они оставляют его на ночь, — сообщил он поднявшимся ему навстречу Винсенту и Терри.

— Неужели все так плохо? — спросила она.

— Нет, я так не думаю. Но у Криса сильное обезвоживание, и ему поставили капельницу. Однако врач сказала, что все будет хорошо. Просто врачи решили оставить парня в больнице на всякий случай, как они сказали, на несколько дней.

— Слава Богу, — пробормотала Терри. Решение врачей казалось ей вполне разумным.

— Значит, мы уходим? — спросил Винсент. — Или нужно еще что-то сделать? Может, мы должны подписать какие-нибудь бумаги?

— Нет, у Криса неплохая страховка. Так что мы уходим.

Бастьен взял Терри за руку и повернулся к двери.

Они молча шли к машине. Ночь получилась очень долгой, и все они ужасно устали. По крайней мере Терри подозревала, что мужчины устали, — она-то сама совершенно обессилела. До того как ее разбудил стук в дверь, ей удалось вздремнуть лишь несколько минут, и этого, конечно, было недостаточно. Перед отъездом в больницу Бастьен уговаривал ее остаться дома и поспать, но Терри знала, что не сможет заснуть, пока не выяснится, что с редактором. Ожидание в больнице — не самое веселое дело, но она по крайней мере будет в курсе происходящего, а это гораздо лучше, чем томиться от неизвестности в пустых комнатах пентхауса.

Но Терри очень удивилась, когда Винсент заявил, что хочет ехать с ними. Бастьен так кричал на беднягу-редактора, отказывавшегося ехать в больницу, что разбудил своим криком кузена. Тот накинул халат и, отчаянно зевая, вышел из своей комнаты, чтобы узнать, что происходит. И сразу же решил, что вместе со всеми отправится в больницу. Несмотря на язвительные замечания в адрес невезучего, Винсент искренне переживал за парня.

В машине, по дороге в пентхаус, Терри почти сразу же уснула. Когда же они приехали, она попыталась сама добраться до лифта, но это было не так просто — Терри засыпала на ходу. Тогда Бастьен подхватил ее на руки и понес к лифту.

— Она совсем обессилела, — услышала Терри слова Винсента. — Что ты сделал с бедной девочкой?

Ответа Бастьена она не слышала. Уткнувшись носом в его широкую грудь, Терри снова погрузилась в сладкую дремоту.

— Вот сюда, милая, — снова послышался голос Бастьена. Потом она почувствовала, что он уложил ее на что-то мягкое и начал расстегивать ее блузку.

Терри подумала, что неплохо бы сесть, чтобы хоть немного помочь Бастьену, но даже на это у нее не было сил. Она лежала, то погружаясь в глубокий сон, то на мгновение возвращаясь в реальность, а он — неспешно и очень осторожно — раздевал ее. Снял сначала блузку и бюстгальтер, затем джинсы и трусики, и все это время он нашептывал ей ласковые слова.

— Вот и все, — сказал он через некоторое время.

Терри же сладко зевнула, прижалась щекой к прохладным хрустящим простыням и что-то промурлыкала в ответ. В следующую секунду она уже крепко спала. Бастьен с минуту любовался ею, обнаженной, затем осторожно накрыл ее одеялом.

Полог над кроватью был черный, и Терри, чуть приоткрывшая глаза, рассматривала его с удивлением. «Почему же он черный?» — спрашивала она себя.