Демон в полдень

– Но как, в таком случае, появились ламии?

– Фима, я вообще не уверен, что они существуют, – оборвал мои рассуждения Альфа, которому это тема была не так интересна, как мне. – Я с ними никогда не встречался. И вспомнил, только потому, что ламии, якобы, обладают способностью ментального воздействия. Какими-то своими фибрами они улавливают настроения и чувства людей, влияя на них. Кроме того, умеют менять облик, но процесс этот долгий, мучительный и жуткий.

– А вот с жуткого поподробнее, пожалуйста, – оживилась я, незнакомая с фольклором оборотней.

– Там все реально страшно, – предупредил меня Альфа. – Чтобы поменять облик им необходимо сначала принять животную форму, а после натянуть на себя кожу того человека, личину которого они хотят принять.

– Погоди, но разве для этого не нужно сначала эту самую кожу содрать?

– Мыслишь в правильном направлении. Да, сначала они снимают кожу, причем целиком и заживо.

– Ох, – содрогнулась я от отвращения, живо представив себе эту картину.

– Да, они вроде как-то усыпляют жертву, – добросовестно делился информацией Альфа.

– А что они потом делают с чужой личиной, когда она им больше не нужна?

– Не знаю, наверное, сбрасывают, как змеи, – предположил Альфа и на этой мрачной ноте мы распрощались.

Но едва исчезло изображение красивого мужественного лица, как красная лужица мигнула и появилась Дарина.

– Серафима, – внезапно позвала ведьма. – Я давно хотела тебе сказать…твоё безразличие к себе когда-нибудь тебя убьет.

– Может быть, так будет лучше, – постаралась улыбнуться я и достала погруженную в кровь яшму, тем самым, обрывая связь.

Глава 48

Добираться до трехэтажного дома старой постройки, высящегося напротив бывшей гостиницы Астория пришлось на метро. Подземку я не любила. Подсвеченные мутными желтыми лампами лабиринты, сладковато пахнущие резиной и переполненные людьми, ожесточенно штурмующими вагоны, меня пугали. Таившаяся на глубине подсознания клаустрофобия, за годы лишь усилившаяся, выныривала наружу, едва только я проходила через турникет. «Ну так-то здрасьте», – как бы заявляла она и мои ладошки начинали предательски потеть. Не обошлось и в этот раз. Быстро сбежав по эскалатору, я заскочила в удачно подошедший поезд и забилась в самый дальний угол, надеясь, что поездка быстро закончится. Людей было не настолько много, чтобы тыкаться носом в чужую подмышку, но и не настолько мало, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Страдать долго не пришлось, благо ехать оказалось недалеко. Да и сама Астория находилась поблизости от выхода из метро. Так что вскоре я уже настойчиво тыкала пальцем в дверной звонок. Номер квартиры Крот не назвал, а спрашивать в лоб было бы совсем уж подозрительно. Поэтому я полюбопытствовала у девушки с коляской, как раз выходившей из нужного мне подъезда, в какой квартире проживает девочка со странным именем и не менее странной внешностью.

– Сорок четвертая, – без лишних вопросов ответила незнакомка, целиком поглощенная попыткой аккуратно протиснуть широкую двухместную коляску сквозь узкий дверной проём. – На третьем этаже.

Исполнил роль доброго самаритянина и подсобив девушке в её нелегком труде, который назывался «быть мамой близнецов», я поскакала наверх, перепрыгивая через ступеньки.

Цифра сорок четыре украшала самую простую дверь, обтянутую дешевым бордовым кожзамом. Звонок тоже оказался самым примитивным, но зато громким.

– Фима? – лицо Моли исказилось в изумлении, едва она распахнула дверь и узрела на пороге мою скромную персону.

– Привет, – лучезарно заулыбалась я и шагнула вперед раньше, чем девчонка успела захлопнуть эту самую дверь перед моим лицом, которому и так постоянно доставалось. – Угостишь чаем? А то у меня кончился.

– Чай? – оторопела девчонка, которая, как я сильно подозревала, девчонкой и не была.

– Если бы у меня кончился кофе, я бы пришла за ним, – продолжала я нести чушь, одновременно планомерно продвигаясь в глубь квартиры, коридор которой был настолько узкий, что даже морской свинке было бы тесно.

– Ладно, – все еще демонстрируя непонимание происходящего и стараясь не выходить из роли ответила Моль. А после развернулась и направилась в кухню.

Идти было недалеко, буквально шага четыре. Но и их паршивка не успела сделать, потому что была отброшена к стене моим пусть не самым лучшим, зато определенно яростным ударом. Едва девчонка со стоном повалилась на пол, как я прихватила её за волосы, намотав их на кулак и еще раз приложила головой об твердую поверхность.

– Ну, привет, Рита, – зашипела я в маленькое детское ухо, продолжая уменьшать количество волос на голове. – Или ты Рада?

Не пожелав принимать поражение, ламия начала отчаянно брыкаться. И пару раз ей даже почти удалось вырваться из моего захвата, но еще парочка дополнительных ударов лицом об пол, а также нож, приставленный к сонной артерии сильно охладили пыл. А вот я к этому моменту уже вспотела.