Демон Жалым

Лотар даже не успел ничего сказать, а Рубос уже что-то трубным голосом объяснял Купсаху. Тот кивнул, принялся командовать – и вот «Летящее Облако» уже закладывает вираж и, лишь чуть-чуть спотыкаясь на очень уж неловких рывках правого крыла, идет в атаку на сцепленные, почти беспомощные фойские корабли, один из которых горит, начиная медленно разваливаться в воздухе, а у второго нет главного преимущества – способности маневрировать.

Расстояние уменьшалось быстро. Лотар даже не успел добежать до носовой погонной баллисты, как она выстрелила. Первый же выстрел был настолько метким, что Лотар решил не вмешиваться. Бостапарт и Рамисос управлялись сами.

Огромный масляный факел вспыхнул на палубе второго корабля, словно дымная, не в меру коптящая свеча. Это масло, как когда-то объяснял Купсах, должно было вообще-то взрываться, но вот не взорвалось, просто горело. Но горело так, что всем стало ясно – минуты второго корабля тоже сочтены.

Повернувшись боком, «Летящее Облако» выстрелило в гибнущие корабли из кормовой баллисты, но масляный снаряд прошел чуть ниже, под днищем. Зато снова отличилась носовая баллиста. Еще один выстрел расцветил огнем борт корабля между вторым и третьим крылом, в задней части шкафута. С обоими кораблями все было кончено.

Они еще попытались отстреливаться, и один из снарядов даже прошел сквозь снасти, крепящие гондолу к корпусу, но развалился в воздухе и, не причинив вреда, канул в глубине под левым бортом.

Настроение на палубе «Летящего Облака» поднялось. Теперь даже трусоватый матрос – тот, что лег на палубу, – понимал: если они продержатся еще хотя бы с час, станет настолько темно, что монахи Джан не сумеют распознать западный корабль, и появится совсем неплохой шанс выйти из боя с честью, даже с победой. Но в этом бою все менялось слишком быстро…

Лотар перевел взгляд на фойский корабль, идущий от острова, и вдруг понял, что галеот уже мог бы начать стрелять по ним, просто не хотел обозначать себя раньше времени, пытался подкрасться неожиданно и тихо.

Это понял и Купсах. Зазвенел его голос, кто-то пробежал по палубе «Летящего Облака» , словно боялся опоздать к вечернему стаканчику вина, затрепетали на ветру выносные кили, заскрипели рули – и вот уже их корабль поворачивал к облаку дымовой завесы, – поредевшей, но еще вполне пригодной, чтобы спрятать «Летящее Облако» в наступающей темноте.

А еще один фойский корабль шел со стороны дымного облака, грозный и тяжелый, как расплата. Казалось, что улыбка удачи обернулась для «Летящего Облака» гримасой судьбы…

Лотар подскочил к Сухмету, который стоял, покачиваясь от слабости, вцепившись в фальшборт побелевшими от усилия руками.

– Сухмет, – попросил Лотар, – нужно собраться еще для одного трюка. Того, который ты предложил отложить на потом.

– А, господин м-мой…

Старик улыбнулся, как пьяный. Лотар с сожалением подумал, что был бы рад влить в своего верного друга хоть немного сил, но сейчас они были нужны ему самому, и он сдерживался. Ему еще предстояло расправиться как минимум с одним из оставшихся фойских кораблей, ведь спрятаться и протянуть время до настоящей темноты не удалось.

– Сухмет, – снова попросил он, – соберись, соберись и сражайся.

Сухмет вдруг вздохнул, ноги его подкосились, и он сел на палубу, едва не выронив посох из ослабевших рук.

Лотар посмотрел на идущий от острова галеот. Теперь этот корабль торопился, это было им на руку… Вернее, будет, если у него хоть что-нибудь получится. Потом посмотрел на отрезавший их от дымовой завесы второй корабль. Он тоже спешил, понимая, что темнота может сделать противника недосягаемым. Это было уже хуже, но тоже пока не страшно.

Быстро, как в кулачном поединке, он скользнул взглядом по горящим кораблям, сцепленным воедино трапами и веревками. Они разваливались, их обломки сыпались вниз огненным дождем, но корабли еще каким-то чудом держались в воздухе. Пламя стало таким ярким, что освещало все вокруг на много сотен саженей. От этого огня даже стали видны огромные иероглифы, нарисованные красным лаком на гондоле атакующего фойского корабля. А треск стоял такой, что хотелось кричать.

Лотар наклонился, поднял посох, ощутив его колющую, резковатую, волнующую силу. Вложил в руку Сухмета, который сидел, опустив голову, почти отключившись от действительности. И прокричал:

– Встать, солдат! Еще не все кончилось, ты должен драться!..

Сухмет поднял голову. Она чуть дрожала на тонкой старческой шее, охваченной широким золотым ошейником. Лотар подхватил его под мышки и поднял на ноги.

Внезапно грохот колокольчиков обрушился на него с такой силой, что он чуть не выронил Сухмета. Огромная, величиной с хорошее бревно, стрела пронеслась в паре футов от их гондолы. Так, атакующий корабль приступил к ликвидации. Лотар повернулся к Купсаху, который бешено крутил рули, пытаясь выйти из-под обстрела. Лотар проорал так, что у него самого чуть не порвались перепонки:

– Купсах, атакуй его! Сбоку или в лоб – но атакуй!