Демонические игры

– Этого не случится. Утес не самый обычный парень, Нега. Его талант усилит всех нас во много раз. Даже если лич кому-то закрутит мозги, остальные сосредоточатся на враге. Мертвый лич – живой соратник.

– Это меняет дело! – Сатир потер ладони. – Потому что оборвать заклинание лича невозможно, я еле убрался оттуда, – добавил он. – Люди помогали мне все здесь укрепить, но Нега ворвалась внутрь и многих положила. Когда непонятно почему она пришла в себя, я был на последнем издыхании…

Похоже, лич отвлекся, когда появились мы с Патриком. Опоздай мы на минуту-другую, и таверна была бы зачищена, Флейгрей мертв, а рейд нежити всеми силами накинулся бы на защитный покров храма.

Рипта издал череду звуков, словно кто-то несколько раз дунул в дудку. Сатир кивнул ящеру и сказал:

– Теперь, когда все в сборе, клянусь пузом Вельзевула, лич узнает, что такое ярость Преисподней!

– Не гневи Спящих, – прошипела Нега. – Какой план, босс?

Карта отображала весь форт с метками противников. Три десятка нежити и один лич атаковали защитный покров храма со всех сторон. Чуть больше двадцати скелетов, зомби, поганище, тошнотище и еще один лич окружили таверну. Малая группа мертвяков через задний двор проникла внутрь, однако в общий зал ходу им не было – запертую дверь заложили дубовыми столами.

– Общий план такой. Выходим. Прибиваем лича. Упокаиваем нежить. Идем к храму и повторяем. Но для начала давайте зачистим саму таверну, чтобы люди наверху не пострадали.

К этому моменту откатилось мое Бездонное зелье здоровья, и я дал его выпить Флею. Раны от хлыста зажили, и теперь наша команда перестала напоминать группу калек. Флейгрей даже протрезвел.

Пока мы с Утесом разбирали завалы у задней двери, остальные стояли наготове. Освободив пространство, я отодвинул засов и быстро отскочил. Створка распахнулась, и в таверну с утробным урчанием вломились мертвецы. Скользнув взглядом по одному из них, я успокоился:

Древний скелет-воин, нежить 247 уровня

«Моей команде монстров справиться с такими – раз плюнуть», – подумал я и… ошибся. Зомби и скелетов было слишком много – одним махом со всеми не справиться. Из нас только Флейгрей владел массовыми заклинаниями урона, но его Стена огня, грозившая спалить всю таверну, лишь подожгла нежить. Помещение заволокло дымом и вонью горелого мяса. Круша дверной проем, в зал вломилось тошнотище.

– Скиф, отходи назад! – заорал Утес.

Пятясь, я активировал Жуткий вой и принялся посылать в зомби стрелу за стрелой в надежде хоть как-то их затормозить. Абилка ожидаемо не сработала, а стрелы бессильно скользили или отскакивали, не нанося ущерба.

На сатире повисли три скелета, богомола придавило массой Поганое тошнотище, суккуба и раптор отчаянно дрались в ближнем бою. Утес держался в стороне – если он погибнет, потеряем его усиление.

Полтора десятка мобов, сцепившись со стражами, умирали, но тут же поднимались, оживленные магией мертвых. А возродившись, меняли тактику. Они перестали обращать внимание на стражей и, упорно игнорируя сыплющиеся на них удары, прорывались ко мне. И одному это удалось.

Я верил в свои теоретические расчеты, но когда безногий скелет двести седьмого уровня юрко подполз ко мне, все равно на миг испугался. Боль оказалась терпимой, а урон снял меньше четверти жизни. Опасно, но несмертельно, главное, не подставляться. В следующую секунду безногого скелета убил сдвоенный файрбол Флейгрея.

В адской какофонии криков, стрекота, верещания, рычания, урчания, свиста рассекаемого воздуха и хруста ломающихся костей я расслышал шорохи за спиной. А обернувшись, увидел, что убитые Негой мертвецы восстают из мертвых.

Команда по телам ползущих зомби переместилась ко мне.

– Этот план не годится, босс, – тяжело дыша, объявила суккуба. – Нужен новый.

– Они будут подниматься вновь, сколько их ни убивай. – Я оценил индикаторы жизни союзников – никто особо не пострадал. – Выбираемся на улицу. Убьем лича, тогда с прислужниками станет легче.

– И все же! – разбивая очередной череп, рявкнул Флейгрей. – Если он возьмет кого-то из нас под контроль…

Не знаю, за кого он больше переживал: за себя или за суккубу. Но я повторил стратегию специально, чтобы успокоить сатира:

– Кто бы им ни стал, остальные должны пробиваться к личу. Убьем его – контроль снимется. Ему нужен я, так что пойду первым. И если попробует захватить мой разум, обломает свои гнилые зубы.

Сатир перевел план Рипте, тот – Анфу. Отмахиваясь и расталкивая нежить, двухметровый раптор и мало уступающий ему в массе инсектоид раскидали баррикады, загородившие главный вход, и вырвались на улицу. В освободившийся дверной проем ринулись остальные. За порогом мы встали кругом спиной к спине и начали продвигаться к боссу так, чтобы ближайшим к нему всегда оставался я.