Демонические игры

Проснулся я только в обед, разбитый и в одежде. «Домашний доктор» помог справиться с алкогольной интоксикацией, контрастный душ привел в чувство, и в голове зашевелились воспоминания, то вспыхивая яркими образами, то ускользая.

Я помнил точно, что вчера мы победили Аваддона и праздновать начали чуть ли не сразу же, выбравшись из капсул. События до ужина вспоминались легко, а вот дальше – только обрывки воспоминаний.

К лифтам мы прорывались через столпотворение медиа, и уже тогда языки союзников заплетались. Даже я не удержался и все-таки выдул бутылку фантастически дорогого шампанского, которым меня угостил Мейстер.

– «Кристал Брют», – сказал он и добавил еще что-то непонятное.

Дух дорогого спиртного витал во всех коридорах отеля. Стены вспыхивали голографическими фейерверками, народ шумел и гремел, ко мне постоянно привязывались какие-то люди: мужчины жали руку, женщины обнимали и целовали…

Гомонящей толпой мы добрались до зала торжеств. Вместо обычного ужина устроили фуршет – без столиков и сцены, зато с Октиусом, который и сам, казалось, уже поддал, и вел церемонию закрытия Игр насколько же торжественно, настолько разгульно. Отчетливо помню, как он на глазах у миллионов зрителей поспорил с Цветиком и начал с ним бороться. На руках.

– Я на победителя! – вопил прыгающий от возбуждения Джокер.

Живо откомментировав хайлайты боя с Аваддоном, Октиус все-таки задал вопрос, интересовавший всех зрителей:

– Алекс, почему ты не поставил в известность рейд о том, что собираешься сделать?

Союзники забурлили, выдавая свои версии, заорали, перебивая друг друга, а я улыбнулся, качнул головой на них:

– Вот поэтому. Спорили бы до вечера и до боя так и не дошли.

– Ты же понимаешь, что рисковал? – продолжал жать Гай Бэррон. – А если бы ты не уложился в час действия способности воскрешения павших? Или механика оказалась иной, и бой пришлось бы начинать сначала?

– Понимаю, – серьезно ответил я. – Потому и мучился угрызениями совести. Ведь если бы не получилось, никто бы не поверил, что это было ненастоящее предательство.

Неожиданно появилась Хлоя Клиффхангер, хмурая и с натянутой улыбкой. Выступив, она пригласила нас похлопать Кирану Джексону. Никто и не подумал. Директор выступил сначала перед нами и зрителями, а потом перед журналистами, радуясь нашему успеху так бурно, что поверить в его искренность было невозможно.

Я просто отдался волне всеобщего веселья, и даже от кислой физиономии Кирана праздник не скис. Мы получим двадцать четыре эссенции! Союзники заверили, что не будут их использовать и приберегут на случай, если «Сноусторм» кинет меня с наградой.

Потом вместе со всей командой организаторов, включая Октиуса, мы поперлись в «Бум-бум», и с того момента все вообще как в тумане. Помню только, что девчонки вели себя разнузданно, а проснувшись, я обнаружил, что у меня все лицо и шея в помаде и засосах.

Когда вышел из ванной, в номер позвонили. Я попросил ИскИна-помощника вывести звук, и из динамиков раздался голос Хайро Моралеса:

– Алекс, привет! Поздравляем с победой и все такое, но давай-ка собирайся! Мы тебя с утра ждем! Черная «Тойота-Рамзес» с юго-западной стороны. Мы на парковке.

Ну слава Спящим! Я боялся, что безопасникам не выдадут пропуск в район категории A, и мне придется заказывать флаер до границы округа «Сноусторм Лейкс».

Вещей при мне было немного, так что собрался я быстро. Внизу уже разбирали декорации, ходячими мертвецами шатались операторы, стилисты, техники и прочие сотрудники, сделавшие XIX Демонические игры реальными.

Вспомнив о сувенирах, я заглянул в лавку и набил рюкзак всяким барахлом с символикой Игр – для друзей. Для себя взял на память голографический плакат с изображением всей нашей команды чемпионов – при смене ракурса графика менялась с реальных лиц на наших персонажей, – после чего спустился в лобби.

Там уже собрались все наши, кроме Ренато. Сидя на чемоданах, они продолжали веселье – помятые, но счастливые.

– А вот и Алекс! – взревел Вито Пейнтер, он же Хеллфиш. – Хей, чемпион!

Оказалось, все ждали только меня, чтобы попрощаться. Мы обнялись, обменялись, наверное, сотыми за сутки рукопожатиями. Я не мог пообещать союзникам, что продолжу общаться с ними в реале, но в Дисе – буду только рад. Джокер зацепился за эту идею и, не отпуская моей руки, замялся:

– Ты это… Будет что-то интересное, зови нас, о’кей? Ну, я про большой Дис…

– Всех зови! – поддержала Мишель, и остальные закивали.

Пообещать такого я не мог, но решил, что буду иметь в виду этих людей. Как-то прикипел к ним. Каждый расписался на моем плакате на память, добавив что-нибудь к автографу. Джокер написал: «Щас бахнет!», а Мейстер: «Quod servabit».

Наконец, зацелованный, с мокрыми от слез плечами – спасибо Ане, Ольге, Элисон и Мишель, – я зашагал к выходу. Дестини поймала мой взгляд, кивнула и направилась к лифтам. Настал ее черед выполнять свою часть нашей сделки.

Кэрри, не оставлявшая меня ни на миг, обняла на пороге отеля: