Демонический Любовник

Вероника, хоть и была неразговорчива (что в глазах Лукаса отнюдь не было недостатком), была превосходным слушателем, ибо обладала быстрым и восприимчивым умом, способным схватывать значение любых новых идей; и мудро и почти незаметно кивая головой, она обдумывала и запоминала те идеи о людях и явлениях, которые были ей представлены. Впервые она слушала учение о бессмертии души, доведенное до логического завершения, поскольку Лукас бойко рассказывал о прошлых жизнях и их влиянии на настоящую, говоря об этих вещах с легкой фамильярностью, указывающей на то, что они были частью привычного содержимого его сознания; он не стал рассуждать о жизни после смерти, поскольку, как он выразился, «был привычен к смерти, хотя так и не привык рождаться; рождение всегда было некоторым шоком». Для него смерть была чем-то вроде эмиграции – серьезной проблемой для бедняка, но всего лишь интересным и захватывающим приключением для человека, богатого знанием. Однако он категорически возражал против преждевременной смерти, но не потому, что боялся ее, а из-за времени, которое требовалось на то, чтобы подготовить новое тело к служению; нужно было снова пройти через невыносимую скуку младенчества, детства и юности, прежде чем желанная зрелость сможет принести свои плоды.

Вероника поняла, что столкнулась с новой для себя системой жизненных ценностей; тело, да и весь мир ничего не стоили и были созданы лишь для того, чтобы служить цели, о которой у ней до сих пор не было ни малейшего представления; напротив, Лукас говорил о теле холодно, и рассматривал мир лишь как мир следствий, обладающий лишь малой властью устанавливать причины на собственный лад. То, что происходило там, было для Лукаса лишь следствием, настоящая же борьба, настоящее событие происходило на более тонком плане; Вероника узнала об идее существования великих сил, управляемых великими законами, которые управляли сложными происшествиями нашего бессистемного существования; целью жизни Лукаса, как она поняла, было постичь природу этих законов и затем управлять их силами, выравнивая один по отношению к другому, чтобы силой своей воли, пусть и бесконечно малой в сравнении с ними, уметь перевешивать чашу весов.

Итак, Вероника, хотя она не отвечала и не возражала, не была дурой, и она быстро и уверенно постигала суть любого вопроса, который ей доводилось рассматривать. Вскоре она поняла, что хотя Лукас много говорил об оккультных силах и важности их обретения, он не проронил ни слова о том, как он собирается их использовать, если однажды обретет, и она попыталась понять, как всегда тихо и незаметно, какой может быть его конечная цель, и быстро пришла к выводу, что у него ее не было; он играл с этими силами, как ребенок играет с конструктором, создавая маленькие машинки, способные перевозить небольшой вес, основывая свои изобретения на лучших инженерных принципах, но никогда не задумываясь о больших жизненных целях, к которым эти принципы можно было бы применить; игрушечный мост так никогда и не будет воспроизведен в реальности, если самому Лукасу

однажды не захочется пересечь реку. Он изучал Тайную Науку, Науку Королей, как ее называют, из чистого удовольствия наблюдать за тем, как разрозненные части собираются воедино и тайна получает объяснение; и это великое учение, которое в равной мере является и религией, и наукой, для него было не более, чем головоломкой. Все это простушка Вероника поняла, пока Лукас беседовал сам с собой в этот летний день.

Лукас, поглощенный своим повествованием, не обращал никакого внимания на своего слушателя, пока, сделав паузу, чтобы подобрать слово, не обнаружил, что маленький человек, сидящий на другом конце бревна, изучает его с необычной отстраненностью, и испытал неприятное чувство, что так или иначе выставил себя дураком, прямо как студент, прочитавший популярный трактат по астрономии и обнаруживший, что пытается доказать что-то Королевскому Астроному. Стремясь выяснить ее отношение, он впервые за утро задал ей вопрос:

– Ну? Что вы обо всем этом думаете? Вероника глубокомысленно кивнула.

– Мне кажется, я поняла, что вы имеете в виду; есть вещи, которые заставляют случаться другие вещи, и вы хотите узнать, что они собой представляют, чтобы вы могли заполучить их.

– Именно так, – ответил Лукас. – Получить контроль над причинно-следственными связями, если быть точным.

– Но что вы будете делать с этим, когда получите?

– С этим можно делать, что угодно, и получить все, что пожелаешь.

– Но никому не нужно так чудовищно много, если, конечно, он не хочет пожить в роскоши; но вы ведь не из таких, Мистер Лукас.

– Нет, я не стремлюсь к роскоши, – ответил Лукас, смеясь, – Во всяком случае, это не является одним из моих бесчисленных недостатков. Но послушайте, разве вам не хотелось бы иметь в своем распоряжении огромные ресурсы?