Демонология по Волкову. Дилогия (СИ)

Когда-то в интернате воспитанники любили смотреть различные реалити-шоу. Некоторые девчонки мечтали после выпуска оказаться на съемках какой-нибудь подобной программы. Алиса никогда такого не хотела. Это ж ни почесаться в разных местах, ни поесть нормально, сидя за столом сгорбившись и подобрав под себя ноги. Всегда надо следить за осанкой, за прической, за тем, что говоришь и делаешь. А спать как? Вдруг она как-нибудь нелепо откроет рот или высунет задницу из-под одеяла? Нет уж, спасибо. Такое не для нее. Ей было все равно, что о ней думают другие, но лишь тогда, когда она не обращала на себя их внимания сознательно.

Анна разобрала диван, выключила свет и накрылась одеялом по самую шею. Она не шевелилась, но Алиса была уверена, что не спит. Волнуется, переживает. И надеется. Надеется на то, что ей помогут. И Алиса вдруг ощутила в себе странное, незнакомое до этого желание непременно помочь чужому человеку. Потому что она прекрасно знала, что такое быть беспомощным перед внешними обстоятельствами. Разница лишь в том, что она всегда сама себя спасала, не надеялась ни на кого, но, справедливости ради, ее проблемы были обычными, жизненными, как у большинства тех, кто живет в этих краях: нет денег, нет приличной работы, нет нормального образования. Правильно она сказала Софии днем: из этого круга не вырваться. Разве что сбросив весь балласт и ответственность, но Алиса не могла так сделать. Сбросить балласт означает оставить без помощи тех, кто тебе близок. Когда один сбрасывает балласт, кто-то другой непременно оказывается один на один со своими проблемами. Только и остается тогда, что к демонам обращаться.

Ирония лишь в том, что к демонам обращаются те, кто вроде и не нуждается особо. У кого есть и деньги, и власть. Но они хотят еще больше. Тем, кто беден, кто выживает, как может, в голову не приходит искать помощи у потусторонних сил. Надеются только на себя.

Все мониторы теперь показывали серо-белое изображение, и Алису начало медленно клонить в сон. Чтобы не уснуть, она вытащила телефон, негромко включила музыку. В квартире Алексиных ничего не происходило, и Алиса могла бы, например, что-то почитать, но она боялась увлечься и пропустить важное, поэтому неотрывно смотрела на экраны, продолжая размышлять о жизни.

До полуночи оставалось еще около пятнадцати минут, когда на кухне появился Леон. Алиса, увлеченная собственными мыслями, не увидела его приближения и вздрогнула от неожиданности, когда наконец заметила. Он не походил на только что проснувшегося человека, и она догадалась, что Леон и вовсе не спал. Если привык ложиться поздно, сложно уснуть в десять вечера.

— Как тут дела? — поинтересовался он, нажимая кнопку на чайнике.

— Все спокойно, — ответила Алиса, выключая музыку. — Анна легла около половины одиннадцатого, с тех пор никто не шевелился.

— Потусторонние силы обычно активизируются в промежутке между полуночью и тремя ночи, так что неудивительно, — пояснил Леон.

Значит, вот для чего он выбрал себе такое время дежурства.

— Я тоже выпью кофе, если вы не против, — сказала Алиса, заметив, что он вытащил из шкафа одну чашку.

Леон бросил на нее неодобрительный взгляд.

— После кофе не уснете.

— Я не хочу спать.

— Очень зря. Завтра у нас будет много работы, отдохнуть не удастся.

— Мне не привыкать, — Алиса пожала плечами. — На предыдущей работе моя подопечная частенько тусила по ночам, и я вместе с ней.

Леон бросил на нее заинтересованный взгляд, но ничего не спросил. Вытащил из шкафа еще одну чашку, залил кипятком растворимый кофе. Поставил чашки на стол, подвинул себе второй стул и сел рядом с Алисой.

— Вы работали нянькой или телохранителем? — спросил он, хотя Алиса думала, что к этой теме Леон не вернется. Едва ли ему на самом деле интересно, кем она работала. Тем не менее Алиса улыбнулась:

— Два в одном. Отец моей подопечной нанял меня всегда быть рядом с дочерью, чтобы не дать ей натворить глупостей.

— А она могла?

— А кто не может в двадцать?

Леон кивнул и неожиданно признался:

— Все могут. И я в том числе. Правда, мне было восемнадцать.

Алиса покосилась на него. Она понимала, что он имеет в виду, но не знала, может ли спрашивать. Впрочем, он первым начал, она не просила. Не захочет рассказывать — так и скажет. Рот дан людям именно для этого.

— Вы про аварию? — уточнила она.

Леон не удивился.

— Родители Влада рассказали? Он упоминал, что отправил вас к ним.

— Да. Я отвозила продукты, они и рассказали, что их сын знаком с вами с самого детства.