Демонология Сангомара. Хозяева Севера

– Ах да, прости меня… – Герцог послал ей виноватую улыбку. – Что с меня взять, если я говорю часто то, что думаю, а думаю о том, что не следовало бы говорить вслух?

Не собираясь слушать неприятные нравоучения, Уильям поднялся и покинул покои графини. Его рука лежала на груди, чувствуя затухающие в сердце боли. Только там они и остались. В конце коридора его поджидала босая и подпрыгивающая от холода Фийя, которая очень обеспокоилась.

Горрон вышел следом за ним и, перед тем как зайти к себе, ненадолго задержался в коридоре. Ему хотелось повнимательнее рассмотреть эту девицу.

Похоже, Мариэльд ни с кем не собирается делить своего сына и ревностно привязывает его к себе, не гнушаясь подкладывать в постель любовниц, причем подкладывая куда более умело, чем это получилось у графа. Хитроумная она женщина, размышлял про себя герцог, и очень подкованная в интригах. В противовес немногословности Филиппа она берет своей открытостью. В противовес такой же молчаливой Йеве подает совершенно поверхностную, глупую рабыню, которая явно выбалтывает все тайны, которые вовсе и не тайны.

Однако как же она убедила Уильяма-Юлиана поехать вместе с ней, чтобы за время пути успеть привязать его к себе? К каким доводам прибегла? Ведь он последовал за ней не по собственному желанию, а вопреки ему.

Ну ничего, он, Горрон, еще повоюет со всем этим, он также попечется о примирении с Филиппом, как ему подсказывала душа. Ему ли не знать, что обиды не зарастают, а только покрываются струпом, который срывается при любой возможности, а под ним обнаруживаются гной, кровь и мертвые соки? С этим однозначно что-то нужно делать. Но сначала придется помочь Йеве, как герцог и пообещал перед своим отъездом.

* * *

С рассветом метель улеглась, и на улице стало удивительно тихо и спокойно. Постояльцы со скрипом отворили заметенную сугробом дверь и, прищурившись от слепящего света, принялись пробираться по глубокому белоснежному ковру к конюшне. То тут, то там виднелись следы покинувших свои дома жителей, но самих жителей не было. Только цепочки их следов тянулись за холм, к реке, а также к синеющей вдали роще, куда они отправились за дровами и зимними ягодами.

Последним из постоялого двора вышел Пацель. Он зябко кутался, и, не будь он смуглым, лицо его вмиг сделалось бы пунцовым. Горрон с удивлением осмотрел эту необычную южную персону, принюхался и вскинул брови – человек.

Предугадав вопрос, уже готовый соскочить с длинного языка герцога, Мариэльд сообщила:

– Зовут его Пацелем. Он сопровождает меня от моих земель. А родом он из Детхая. – Она повернула лицо к лекарю и сказала: – А это Горрон де… уже просто Горрон.

– Да светит вам ярко солнце, – доброжелательно растянул губы Пацель.

И выставил раскрытую ладонь.

– Рад с вами познакомиться, – ответил герцог.

– Мари, ты не говорила о том, что к нам присоединятся другие попутчики, – простодушно обратился к графине Пацель.

– А я и не предполагала, что Горрон решит поскакать вслед за нами, – ответила та. – Но он с нами лишь до моста на Драрге, а дальше ему придется повернуть на восточную дорогу. Так что путешествие наше будет недолгим.

Глаза у сопровождающих герцога вытаращились от такой фамильярности в адрес старейшины. Удивился этому даже сам Горрон, повидавший уже, казалось бы, слишком многое, чтобы удивляться.

– Впервые вижу лекарей из Детхая, – протянул он. – И часто вы так сопровождаете различных особ в поездках?

– Нет, вовсе нет, – закивал дружелюбно и часто Пацель, поправляя сумку на боку. – Просто Мари попросила меня помочь вылечить одну женщину в Офурте. Я согласился.

– Ах, вот, значит, почему вы здесь… – Горрон тут же догадался, чем заманили Уильяма. – Вот только, насколько я знаю, обычным целительством зимняя аспея не лечится. И на моем веку никто и никогда ее не излечивал, а только лишь сдерживал, зачастую безуспешно.

– Обычным, безусловно, не лечится, – лукаво улыбнулся Пацель.

Горрон де Донталь еще раз внимательно присмотрелся к этому странному попутчику. Никаких украшений и опознавательных знаков, обычная одежда самых невзрачных цветов, а лицо было самым типичным южным лицом, не наделенным ничем выразительным. Разве что казалось оно добродушным, открытым, однако герцог знавал пределы такой открытости.

Решив, что разговор закончен, лекарь достал из боковой сумки старинную книгу и принялся читать. Ее название не смог разобрать даже герцог, который озадаченно склонил голову набок.

* * *

К своему удивлению, Уильям заметил, что прислуга Горрона почему-то весьма неприязненно восприняла лекаря из Детхая. Всю дорогу, двигаясь слегка позади, слуги буравили его спину полными подозрений взглядами. Посреди дня мимо их отряда промчался, дыша паром, гонец, следовавший куда-то на Дальний Север по приказу важной персоны. Но даже он, явно торопясь, заметил бронзово-смуглую кожу и натянул поводья. Глаза его сделались круглыми, точно он увидел самого демона Граго во плоти! В смятении, осенив себя Ямесовой чертой, он отправился дальше.