Демонтаж патриархата, или Женщины берут верх. Книга для мужчин

Миттерана хватало на обеих жен. Рождество – с Анн, Новый год – с Даниэль. Одни друзья приглашались в дом к Анн, другие – в официальную резиденцию. Самые близкие бывали в обоих домах.

Даниэль переносила все это стоически. Она знала о девочке с момента ее рождения. Но она приняла Мазарин, объяснив журналистам:

– Тут даже не было вопроса, потому что она дочь Франсуа.

Она просила журналистов не считать ее жертвой, несчастной, брошенной женой. Но ей, конечно же, было непросто с мужем, который так любил женщин. Однажды в ходе интервью у нее вырвалось признание:

– Да, Франсуа был большой ходок, и я должна была с этим жить.

Интересно, что и после его смерти ни Даниэль, ни Анн Пенжо практически ничего не рассказали журналистам о своей жизни с Миттераном. Он разбирался в женщинах…

Что было для него на первом месте – женщина или политика? Миттеран, конечно, использовал свое положение, чтобы добиваться расположения женщин. Но некоторым женщинам он помог сделать карьеру.

Наверное, Миттеран слишком долго пробыл на своем посту. Он растерял своих сторонников и утратил симпатии избирателей. Поредел круг верных соратников, которым нечего делать возле человека, уходящего из политики. Покончил с собой бывший премьер-министр Пьер Береговуа. Пустил себе пулю в висок Франсуа де Гроссувр, который исполнял самые деликатные поручения президента.

В конце жизни Франсуа Миттеран сильно страдал.

Дважды его оперировали по поводу рака предстательной железы. Ему прописали мучительный курс химиотерапии. В последние годы он очень плохо выглядел, болезнь совсем его состарила. Все гадали, как долго он протянет. С мрачным юмором он говорил, что, когда он пожимает кому-то руку, тот словно проверяет, есть ли у него пульс. Ходили слухи, что из-за болезни Миттеран досрочно уйдет в отставку. Но он твердо заявил:

– Я останусь на своем посту до окончания срока. Те, кто стремится вывести меня из равновесия разговорами о моей болезни, пусть знают – им это не удастся!

До последних дней на посту президента он оставался хозяином в военной сфере и в иностранных делах.

Его спросили, боится ли он смерти. Он ответил:

– Я боюсь не смерти, я боюсь перестать жить.

Он чувствовал приближение смерти:

– Вечером, прежде чем лечь и почитать что-нибудь на ночь, я люблю вспомнить какие-то интересные эпизоды жизни или людей, которых уже нет. Не бывает дня, чтобы я не думал о людях, которых я любил в моей жизни.

Всех удивляло, почему он так охотно встречался с немецким писателем Эрнстом Юнгером. Тонкий прозаик, блистательный стилист и философ, Эрнст Юнгер вошел в историю как певец войны. Он храбро воевал в Первую мировую, командовал ударной ротой, был четырнадцать раз ранен, и кайзер Вильгельм отметил его высшим знаком отличия. Вернувшись с войны, разочарованный поражением, распадом империи, демократическим переустройством Веймарской Германии, Юнгер написал книги, сформировавшие немецкую молодежь между двумя мировыми войнами. На его книгах «В стальных грозах» и «Роща 125» воспитывались молодые люди, которые позволили Гитлеру вовлечь себя в губительную для Германии войну.

Сам Эрнст Юнгер не любил нацистов. Для него, аристократа духа, нацисты были плебеями. Он воевал и во Вторую мировую, был во Франции, дошел с вермахтом до Кавказа. Его сын, солдат вермахта, был арестован за неодобрительные высказывания о Гитлере, попал в штрафную роту и погиб. Но это не снимает с Юнгера ответственности за то, что он внушал немцам, будто война пробуждает в человеке некие благородные качества.

Миттеран несколько раз на вертолете летал к Юнгеру, чтобы поговорить о смерти и Боге. Юнгер потом сказал журналистам:

– Он спрашивал меня о загробной жизни. Я ответил, что ничего об этом не знаю и узнать что-либо невозможно.

В последние два года Франсуа Миттеран приезжал к жене только на воскресный обед. Остальное время проводил с Анн и Мазарин. Если он мог встать с постели, то к половине десятого приезжал на работу. На лифте поднимался на второй этаж, где находится президентский кабинет. Просматривал самые важные бумаги, проводил заседания кабинета по средам и удалялся в свою спальню в Елисейском дворце. Он встречался только с премьер-министром, важными иностранными гостями и помощниками. Обедал в одиночестве, иногда к нему присоединялась сестра.

Он с трудом исполнял свои обязанности. Ему было тяжело часами сидеть на официальных встречах. Он боялся не выдержать и упасть. Однажды на встрече с министрами он потерял голос – рак добрался до горла. Он не смог закончить фразу и страшно замолчал…

Его тело умирало по частям. Он терял нить разговора или внезапно засыпал. В своем последнем обращении к народу по случаю Нового года он сказал:

– В следующем году уже мой преемник будет желать вам всего доброго. Оттуда, где я буду находиться в тот момент, я буду слушать его, испытывая благодарность французскому народу, который доверял мне свою судьбу на протяжении столь долгого времени.