Демонтаж патриархата, или Женщины берут верх. Книга для мужчин

Аргентинские генералы поторопились. Тэтчер уже приняла решение разрезать на металлолом авианосец «Гермес» и продать второй – «Инвинсибл» Австралии. Если бы аргентинцы нанесли удар позже, британскому флоту нечем было бы сражаться. Именно эти два авианосца, от которых едва не избавились, составили ядро сил, отправленных освобождать острова. Невоенные суда, в том числе лайнер «Куин Элизабет-2» были реквизированы и переоборудованы для перевозки войск и снаряжения. На борт погрузились двадцать восемь тысяч солдат, и оперативное соединение в составе более ста кораблей взяло на курс на Фолкленды.

Министр обороны Соединенных Штатов Каспар Уайнбергер с первого дня был на стороне англичан и помогал им, не дожидаясь команды из Белого дома. Он позволил британскому флоту пользоваться американской военной базой на острове Вознесения, снабжал британские корабли топливом и запасными частями, ускорил продажу Англии ракет «Сайдуиндер» и открыл экспедиционному корпусу доступ к разведывательным данным.

Государственный секретарь Хейг напрасно пытался уговорить хунту отступить.

4 мая британская подводная лодка потопила аргентинский крейсер «Хенераль Бельграно», оснащенный современными противокорабельными ракетами «Экзосет». Триста восемь моряков, треть экипажа, погибла. Война стала реальностью. В ответ аргентинский самолет управляемой ракетой поразил британский эсминец «Шеффилд», двадцать один человек погиб. Англичане были смущены потерей боевого корабля в первые же дни войны.

Но Тэтчер сохраняла уверенность. Она сказала в палате общин:

– Позвольте мне ясно обрисовать ситуацию. Мы добиваемся мирного решения, но не мирной капитуляции.

«Стилем аргентинского руководства был мачизм, гипертрофированное стремление культивировать в себе мужское начало, – свидетельствует Александр Хейг. – Аргентинцы не верили, что англичане будут сражаться. Но им предстояло столкнуться с ледяной презрительностью и железной волей госпожи Тэтчер».

Риск поражения на Фолклендах и больших потерь был очень высок. Британский экспедиционный корпус высаживался при слабом прикрытии с воздуха, но плохая погода спасла британцев. И все же они несли потери из-за превосходства аргентинской авиации.

Для человека на ее посту Маргарет Тэтчер была, пожалуй, слишком чувствительной. Когда ей сообщали о потерях, у нее на глаза наворачивались слезы. Она собственноручно писала письма соболезнования семьям всех погибших на войне.

В день, когда Тэтчер должна была выступать в своем округе перед шестью тысячами избирателей, ей сообщили, что два вертолета сбиты и трое человек погибли. Она вышла на трибуну вся в черном, муж держал ее под руку. Она говорила кратко и очень эмоционально:

– Наши солдаты, демонстрирующие поразительные мужество и мастерство, напомнили нам о том, что мы все – одна семья. Как бы ни были они сейчас далеки географически, они с нами.

Когда она спустилась, корреспондент газеты «Дейли миррор» сфотографировал ее плачущей.

Отправленные на острова аргентинские призывники сражались плохо. Они привыкли к теплу, а на островах была зима. Прошедшие подготовку в арктических условиях британские профессионалы морозов не боялись. Что еще помимо выучки британских войск обеспечило Маргарет Тэтчер победу? Удача, которая сопутствовала англичанам. И конечно же, ее целеустремленность.

После того как британские войска высадились на островах, аргентинцы капитулировали. Тэтчер смогла сообщить палате общин, что британский флаг вновь развевается над Фолклендскими островами. Когда она вернулась на Даунинг-стрит, счастливая толпа на улице пела «Правь, Британия».

После победы в войне Тэтчер заинтересовалась внешней политикой. Ей нравилось иметь дело с руководителями государств и правительств. Все больше иностранных политиков стремилось побывать у нее. Она принимала гостей-сенаторов на первом этаже. Усаживалась на краешке софы рядом с камином, который никогда не разжигали, и устремляла взор на гостя. Тот начинал разговор словами:

– Благодарю вас, госпожа премьер-министр, за то, что вы согласились принять меня…

Больше он ничего не успевал сказать. Тэтчер произносила получасовой монолог, не переводя дыхания. После чего потрясенный гость, уходя, бормотал:

– Какая женщина! Какая женщина!

Только ее первый министр иностранных дел лорд Каррингтон, человек обаятельный и с юмором, позволял себе шутить на сей счет. Если она произносила слишком долгие монологи, встречаясь с иностранными лидерами, он писал ей записку: «Он пролетел пятьсот миль, чтобы вас увидеть. Позвольте и ему тоже что-то сказать». Но с китайским лидером Хуа Гофэном получилось иначе. Он говорил без остановки пятьдесят минут. Тэтчер не могла вставить ни слова. Лорд Каррингтон прислал записку: «Как обычно, вы слишком много говорите». К счастью, у Тэтчер под рукой оказался носовой платок, за которым она скрыла улыбку.