Демоны Дома Огня

– Новую душу? – переспросила Ада. Она стояла, согнувшись над рисунком Антонио, чтобы ничего не пропустить из его молниеносных комментариев. И вдруг резко выпрямилась. Дом Виджая, комната («Четырехугольник, между прочим», – отметила для себя Ада), мужская линия, женская. Умирающая девочка. И странные слова Яна о том, что он забрал ее душу. – А где же она? Новая душа?

– Она должна воплотиться в новом теле. Его создание я тебе тоже нарисовать могу. – Ада приготовилась к новой трансформации картинки, но Антонио подошвой стер начерченное. – Но, думаю, ты и без меня знаешь, как создаются новые тела. Для этого сакрального действа, конечно, тоже надо взять мужскую линию, женскую, сделать так, чтобы они пересеклись в одной точке. Это уже крест. Нам нужно добавить энное количество фрикций, – с серьезным видом продолжал Антонио. – Зависит от возможностей мускулатуры мужских ягодичных мышц, а именно задницы, а также глубины влагалища женщины или, выражаясь по-простому…

Но по-простому Ада выразиться Антонио не дала:

– Так ты все это время прикалывался надо мной? Какие-то иероглифы приплел, квадраты, кресты, леди Ди или Джон Ди…

– Ну, Джон Ди, положим, существовал, – запротестовал Антонио. – Умный был мужик. Не до всего, конечно, докопался. Но книжка его ценная. Получена в результате мистического откровения. Только так появляются стоящие книжки. Всеми остальными можно подтереться. Поиздевался над тобой немного. Что ж, запрещено? Эк ты рот раскрыла! Хоть ложкой тебе ерунду вливай. Ведь не понимаешь же ни черта, проверить не можешь, так зачем слушаешь? Зачем веришь? А вообще, алхимия – это великое искусство, его знаешь как в классах Гильяно в голову вбивают: зубрежкой и тростью! Основа основ. До сих пор эти знаки дьявольские перед глазами стоят, как будто вчера только из класса, – Антонио аж передернуло. – Захочешь – не забудешь. Ладно, не переживай, – хлопнул он ее по плечу. – Не наказали тебя – радуйся. Кому охота настроение всей семье накануне Ночи Фортуны портить? Глупые вопросы не задавай, а если задаешь, будь готова выслушивать всякую ересь, за которую инквизиция таких умников, как я, на кострах сжигала.

Марк разобиделся на Аду в тот вечер – и не только за то, что она сбежала на пляж с компанией нарушителей во главе с Яном, но и потому, что дон Гильяно удостоил ее великой чести – личного разбирательства, усадил рядом с собой за стол и задавал ей вопросы.

Ту ночь Ада провела в своей спальне на Женской половине, Марк так и не пригласил ее, даже ни разу не взглянул в ее сторону за всю Церемонию. И кого он наказал? В спальне Ада даже и не вспомнила о нем. Лицо Яна стояло перед глазами. Ей было стыдно. Кто она была для Ашера? Случайная любовница. Ашер ей ничего не обещал и так и не узнал, что она полюбила его.

* * *

В канун Ночи Фортуны украшали Дом. Мамочки Гильяно, гордясь своим вкусом, бегали с гирляндами в руках, висели на стремянках, украшали стены и колонны, лестничные перила и потолочные балки; вокруг женщин вертелись дети: подавали шары, звезды, шутов в разноцветных камзолах, саламандр с крохотными коронами на головах, серебряных и золотых змей. Некоторые игрушки, на беглый взгляд Ады – а он ее никогда еще не подводил, – были отделаны драгоценными камнями. Она могла спорить на миллион, которого у нее не было, что сверкающие белые шары украшены бриллиантами, а красные звезды – рубинами, зеленые треугольники – изумрудами, а самые красивые синие кресты – сапфирами. И это были кашмирские сапфиры, их ни с чем не спутаешь, на них будто лежит иней, и синий огонь светит сквозь призрачную дымку.

Бальный зал к Ночи Фортуны всегда убирали розами. Но их срежут только перед закатом, когда аромат цветов наберет силу. Сейчас в зале настраивали инструменты – репетировал оркестр. Среди Гильяно было немало талантливых музыкантов. Всех детей учили играть на музыкальных инструментах. А у некоторых взрослых были поставленные оперные голоса.

Ада не занималась подготовкой к празднику: во-первых, она не принадлежала Дому, а во-вторых, кое-кого искала. Яна она видела за завтраком на террасе. Он прошел мимо, не поздоровался. Бледный, невыспавшийся. Его глаза едва мерцали и походили на темно-синие льдины. Он будто смотрел внутрь себя и ничего не замечал вокруг. Дон Гильяно хмурился, даже Антонио не удавалось его развеселить. Ада хотела подойти к Яну сразу после завтрака. Но ее отвлекли, заговорили, и она упустила момент.

– Где мне найти Яна? – спросила она у Анжелин.

Та пожала плечами:

– Он или в Саду, или с детьми.