Демоны Людей Леса

Я в порыве страшной догадки, вскочил с места, заходил по кабинету, зажав виски ладонями.

– Неужели у неё, психосоматический вампиризм?! Теперь понятны все её метания и стремление сделать больно близким людям. В некоторых случая жажда крови столь сильна, что человек впадает в ярость!

– Я тоже пришел к такому выводу! А «Сева» – просто скрытый маньяк! Вполне возможно, ещё и педофил-насильник! Вот запись Гордиенко: «Сева снял рубашку Сева штаны бросил Сева делал девочке больно Она плохо кричала Она уснула Сева сказал унесем лес»

Здесь ничего про Олю и «грязь», а вот слово «уснула» можно точно расшифровать как «умерла»! И в этой записи упоминается «унесём». Заметьте доктор, во множественном числе. Хотя и с ошибкой в букве! Гордиенко помогал уносить трупы жертв в лес!

– Да. Я это тоже понял, когда прочитал записи на последних страницах! Только непонятно было, как они их уносили? На носилках?

– Нет! Расчленяли! Вот эту запись, вы как расшифровали и поняли? Страница сорок три: «Сева привел мальчика Делал больно Мальчик уснул Мы положили мальчика зяки Унесли лес Яма мальчик спит». Надо признаться, что только однажды упоминается слово «яма». Скорее всего, это выкопанная могила. Они все небольшого размера, вдвоем, да ещё в песке, копали быстро.

Я набросал ряд вопросов, которые нам предстоит выяснить по приезде в Красновишерск. Один из них – умел ли пользоваться этот несчастный Гордиенко лопатой? Хотя у меня не возникает сомнений по этому поводу – грядки на даче он копал. Но вот что долго не удавалось интерпретировать правильно: это слово «зяки»! То, что это люди, отметается еще пятью записями! Там тоже мелькает это слово. Но что интересно, всегда впереди этого слова стоят две буквы! Точнее – два иероглифа! Мне удалось их расшифровать! – Холс гордо выпрямился и, разгладив лист рукой, повернул ко мне монитор, стоящий на его столе.

– У меня есть и бумажная распечатка, но чтобы не занимать много времени на чтение, процитирую интересное место текста. Это газета «Красная Вишера», издавалась в Красновишерске и служила рупором райкома партии. Вот этот текст: «Двадцать восьмого мая состоялось торжественное открытие детского туристического клуба. На открытии присутствовали первый секретарь горкома коммунистической партии товарищ В.М. Шеверов», – шеф оторвался от заметки, – «и другие лица», так, нам это не интересно, а вот эти строки: «подарил двадцать великолепных туристических рюкзаков», а?! Вот они, эти странные «зяки»!

– Не может быть! Значит буква впереди этого слова не «з», как я полагал, а «р»?

– Точно так! Кроме того, вот этот каракуль похожий на дыню и с хвостиком спереди, это буква – «ю»! Рюкзак! Они носили трупы в рюкзаках! И вот эта запись прямо говорит, куда они девали рюкзаки: «Девочка спит Лес темно Зяки грязь Зяки бросать огонь» – сжигали они их! Можно найти место, где они их сжигали, думаю там немало осталось металлических пряжек и колечек! И последняя строчка, кстати, она скопирована со второй странички тетради: «Сева делает мне больно Мальчиков лесу нет Девочек нет Севе нельзя лес Гена нельзя лес». Я, думаю, это как раз тот период, когда было установлено наблюдение за поляной.

– Александр Архипович, а как же Оля? С её психическим отклонением прожить три года, это непросто!

– А вот тут, скорее всего, сыграло свою роль положение Ольги Шеверовой. Как вы помните она занимала пост начальника городского здравотдела. Цепочка логических рассуждений и заметка из просмотренного тиража газеты «Красная Вишера», привела меня к мысли, что она узнала о нечестных действиях начальницы станции переливания крови. Скорее всего, поймала её на махинациях с денежными выплатами донорам. Та и поставляла начальнице кровь. По крайней мере, всего через три месяца после убийства Шеверовой начальницу станции поймали на махинациях и судили.

Перейдем к финалу этой истории. Точку в страшных деяниях этой парочки, поставил топор Гордиенко. Но – не сразу! Он не был психом. Сознание его было по-детски наивным, но чувство жалости и хоть капля сострадания у него были. Вот эти три записи переполнили чашу его терпения. «Дядя Сева плохой Ходил лес Привел мальчика Делал больно Мальчик плакал кричал. Унесли спать лес», и вот ещё: «Девочку жалко Сева и Оля плохие Девочку били топором Оля пила грязь Оля смеялась»! Последняя запись перед убийством: «Мне страшно Сева бил девочку Боюсь Севу Боюсь Олю». Заметьте, Владимир Николаевич, нигде больше нет слов – «боюсь» и «страшно»! А вот и его признание в расправе: «Топор уронил Сева спать Оля грязь Рубашка грязь Оля спать». Надеюсь, вы помните описания задержания убийцы, ту сцену, что описал нам Осинцов?

– Да! Убийца был буквально залит кровью! Скорее всего, была перерубленная сонная артерия. Там давление такое, что может выбросить кровь на четыре метра вверх!

Мне помнится, у следователей осталось впечатление о том, что Ольга Шеверова могла проснуться и перед своим концом увидеть убийцу.