Демоны не спят

— Видимо, в Обыкновении господствуют странные представления о красоте, — подытожил Моррис. — Но так или иначе в нашей пьесе нет достойной тебя женской роли. А поскольку ты, несомненно, не должна теряться в массовке, то я могу предложить тебе роль мужскую. Очень видную роль.

— Ой! Да я не справлюсь! — пискнула Ким.

Однако, с точки зрения Дженни, как раз это предложение стоило принять. Во-первых, постановка пьесы дело хлопотное, глядишь, под шумок появится возможность удрать, а во-вторых, сосредоточившись на таком непростом деле, как мужская роль, Ким, по крайней мере, отвлечется от нервирующих раздумий насчет замужества.

— А по-моему, тебе стоило бы попробовать, — сказала эльфесса. — Это может пойти на пользу.

Ким встретилась с ней взглядом и, кажется, что-то поняла.

— Ну что ж, — промолвила она. — Пожалуй, я могла бы попробовать изобразить энергичного мужчину. Хотя это, наверное, требует больших усилий.

— И способностей, — дополнил Моррис. — Правдоподобно изобразить того, с кем ты не схож по натуре, весьма не просто. Это хорошая проверка артистического дара.

— Да я вообще не уверена, что у меня есть такой дар. Играть по-настоящему мне не доводилось.

— Вот и попробуешь, — заявил Моррис. — Могу предложить тебе роль Громкоговорителя. Это не просто энергичный мужчина, а злодей и могущественный чародей. Согласна?

— Право не знаю, — неуверенно пролепетала Ким, и Дженни поняла почему. Для девушки исполнить мужскую роль уже само по себе непросто, что же говорить о роли злодея-чародея. Ведь ни в злодействе, ни в чародействе обыкновенка не смыслит ровным счетом ничего.

— Пожалуй, я сыграю Громкоговорителя сам, — предложил Сайрус. — Роль заметная и даст прекрасную возможность себя проявить. Ясно ведь, что у меня с этим персонажем нет ничего общего.

— Хорошо, — кивнул Моррис. — А тебе, Ким, пожалуй, подойдет роль Водорода. Это тоже чародей, но не злой, а добрый.

— А эпизодических ролей у вас нет? — растерянно спросила Ким.

— Как не быть? — отозвался Моррис. — Но я думал, ты хочешь получить ведущую роль. Эта как раз из таких.

Заметив, что Ким, при всей ее неуверенности, явно испытывает искушение, Дженни поддержала Морриса.

— И правда, почему бы тебе не попробовать? — промолвила эльфесса, сопроводив свои слова выразительным взглядом.

«Действительно, — подумала Ким. — С ролью-то я, скорее всего, не справлюсь, и когда Сайрус увидит, какая никудышная из меня актриса, он наверняка раздумает звать меня замуж. Таким образом все разрешится само собой».

— Хорошо, — сказала она, — я попробую.

— Замечательно, — воскликнул Моррис. — Должен сказать, что если у злодея Громкоговорителя друзей нет, то у Водорода они есть, и среди них особое место занимает молодая девушка по имени Созывалла. Так что если Дженни хочет стать спутницей и советчицей Водорода…

— Годится! — не дослушав, заявила эльфесса. — Пусть я буду Созывалла.

— Замечательно. В пьесе есть еще уйма второстепенных действующих лиц — от слуг до волшебников с их семьями. Все эти роли мы с женой возьмем на себя. Кроме того, она займется музыкальным сопровождением: аккомпанемент делает сценическое действие более правдоподобным. При малой толике энтузиазма и воображения декорации могут показаться достаточно реалистичными.

Дженни подумала, что, видимо, никто из подводного народа не обладает даром сотворения иллюзий — иначе не пришлось бы заводить речь о правдоподобии. Однако это значения не имело — лишь бы действие отвлекло внимание Сайруса от Ким. А вот как раз на сей счет уверенности не было.

— Должен пояснить, — продолжил Моррис, — что в ходе спектакля мы не двигаемся, а проговариваем свои роли, оставаясь на местах. С непривычки это может производить странное впечатление, поэтому новичкам обычно рекомендуется поначалу закрыть глаза.

Сперва Дженни плохо представляла себя в качестве актрисы, но потом сообразила, что если начнет напевать, то, пожалуй, сможет внести свой вклад в создание соответствующего антуража. Ее магический талант заключался в способности навевать пением волшебный сон, в который мог войти всякий, кто этого пения не замечал. Возможно, ей удастся сотворить сон на основе сюжета, и тогда правдоподобие будет полным.

— Но где же сценарий? — поинтересовалась Ким.

— Сценарий? — не понял Моррис.

— Ну пьеса, ее текст. Без текста я не знаю, что мне говорить.

— О, в нашем спектакле ничего такого не требуется. Я расскажу предысторию, а дальше каждая роль будет говорить сама за себя. Дело в том, что эти пьесы никогда не бывают одинаковыми. Это позволяет избежать однообразия.

— О, так это импровизация! — догадалась Ким. — Ну что ж, пожалуй, я могу попробовать.

Однако особой уверенности в ее голосе не звучало.

— Итак, мы начинаем! — объявил Моррис.