Демоны, одетые в людей

— Жертвы способны убиваться и жалеть о содеянном… — Гронский небрежно махнул рукой. — В ином случае, ее будет разрывать чувство вины, от которого не спрятаться, не убежать! Некоторые особи кончают с собой, а некоторые, старательно пытаясь встать на путь исправления, регулярно посещают церковь.

— Люди кончают с собой из-за мелких пакостей? — хихикнула я.

— Не всем угодна пакость, принцесса, — улыбнулся он. — И поступки бывают разными, вплоть до массовых убийств и совокуплений.

— Люди настолько податливы? Их так легко убедить?

— Люди разные… — демон потушил сигарету. — Кто-то с рвением идет на контакт, а кто-то ни в какую упирается рогами. Как бы то ни было, бесы по своей природе склонны нравится людям, из-за чего им легко манипулировать личностью и ранимой душой. У каждого человека идентичное начало, выливающиеся в различные продолжения, — он вызывающе глянул на меня. — Австрийский художник, в свое время, также общался с бесом, продвигая неплохую идею.

— То есть, ты считаешь, что «жестокость» — неплохая идея?

Гронский подошел к шкафу и начал искать подходящую на замену рубашку, попутно отвечая:

— Изначально, художник хотел продвигать «строгость», нежели «жестокость». Фактически, у него это вышло, но бес, раскрывая потаенные пороки, все-таки склонил его к «жестокости». В то время, нам были необходимы войны и грехи… — он задумался, проводя пальцем по губе. — Представь, что Австрийский художник стал врачом, на прием к которому пришла беременная женщина…

Я расхохоталась.

— Врачом? Ничего смешнее я не слышала!

— Представила? — серьезно спросил демон.

— Допустим…

— На УЗИ выясняется, что у ребенка физические отклонения. При «строгости», женщину отправят на аборт, а при «жестокости» — застрелят. Чувствуешь разницу?

Я лишь кивнула, вникая в эту мысль.

— Иначе говоря, художник мог воспользоваться хирургическим скальпелем, но благодаря нам, в его руках появился топор, которым он унес множество жизней, — Гронский подошел чуть ближе. — Так и с обычными людьми, которые никогда не войдут в историю…

— А чем занимаешься ты? — поинтересовалась я. — Я видела тебя зимой, в баре у Невского проспекта.

— Заинтересуй и истина у ног возляжет… — прошептал он.

— Что?

Гронский накинул черную рубашку и приблизился ко мне, застегивая пуговицы. Его внешность была безупречна. Бархатистая речь звучала словно колыбельная, от которой тянуло в беспробудный сон. Мне хотелось зарыться в его объятиях и утонуть в нем с голой. Скорее всего, на меня так подействовало вино…

— Я связываю людей с Сатаной, — ухмыльнулся демон, — забираю души.

— А нормально забирать душу на глазах у всех? — улыбнулась я.

— Ты ведьма, ввиду этого и смогла меня увидеть. Ничего дурного я не делал, glaub mir!

— Ты меня тогда сильно напугал! Я места себе не находила, считала себя сумасшедшей! — воскликнула я.

— И я прошу извинить меня за это… — Гронский поцеловал мою ладонь.

— Честно, не думала, что ты окажешься таким приятным.

В эту же секунду, за дверью настойчиво мяукнули. Демон отошел от меня и впустил в комнату Гебу. Та, мурлыкая, запрыгнула к нему на руки, сотрясая тяжелой тушкой стоящие на комоде баночки. Гронский присел на кровать, поглаживая черную шерстку.

— Она тебя так любит… — говорила я. — Геба какая-то необычна? Демоническая?

Демон засмеялся и глянул на меня. Я застыла. Холодный, спокойный и рассудительный взгляд, на поверхности которого прослеживались манящие следы хитрого азарта.

— Это самая обычная пантера, Ксюша. Мне ее один из приближенных юго-восточного общества Европы подарил, еще котенком.

— Очень кошек любишь? — поинтересовалась я. — А собак?

— Собак я не люблю, они чрезмерно покорны и преданы, — мурлыкал Гронский. — Пса можно бить до потери пульса, но он, невзирая на это, прибежит обратно и продолжит любить. Кошка, даже большая, такого не простит. Они уважают себя и личное пространство, уютно дополняя дом своим присутствием.

— Независимость, изящность и самолюбие… — добавила я.

Геба потянулась и спрыгнула с мужских колен. Гронский встал за ней и прошел к зеркалу, отряхивая брюки от шерсти. Поправив хвост, он обернулся:

— Пора идти вниз, к остальным.

— Солидарна, — кивнула я, наблюдая за большой кошкой.

Удивительно, что крупный и опасный хищник ведет себя как домашняя кошечка, явно не знающая о своих реальных размерах.

Мы вышли из комнаты и спустились по лестнице. Гостиная была одинока. Из глубины квартиры доносились приглушенные голоса. Гости сидели в столовой и слушали Рикота, что что-то рассказывал о медведях, попутно смакуя сигарету.

— Медведи никогда не были людоедами, — говорил демон. — Они хоть и всеядные, но человек для них не является пищей.

— Так много ж случаев было, когда медведи нападать на людей! — возразил Вагрич. — Русские пусть и считать их народным достоянием, но все равно бегут от них, если встречать в лесу!

Гронский подкрался к нему со спины и зашептал на ушко, массируя грузные плечи.

— Если медведь пожелает убить тебя, то ты его не заметишь… — шептал демон. — Единственное, что услышит человек при встрече с этим хищником — хруст собственных костей, не более!