Демоны, одетые в людей

На лопатках Иоанна стали появляться рваные раны, из которых тут же хлынула бордовая гуща. Вместе с ней, разрывая плоть, из спины начали вырастать взмокшие от крови крылья. Во тьме послышался скользкий хруст. Ангел закрыл рот рукой и завопил немым мычанием, не в силах сдержать приступ оглушающей боли. На щеках появились глубокие царапины от собственных ногтей, которые заболели еще сильнее от потока горьких слез. Сгорбившись, Иоанн схватился рукой за дряхлые листы и расправил крылья, задевая стоящий на полу стакан, который тут же покатился под кровать, издавая разрывающий тишину грохот. Вздрогнув, ангел затолкан книгу под стол и отполз назад, оставляя за собой кровавый след. В коридоре послышались тяжелые шаги, что направлялись уверенной поступью к двери. Иоанн вжался в стену и вскрикнул от боли, которую причиняли свежие раны.

— Нет! — шептал Иоанн в свою ладонь. — Только не сейчас!

Скатившись на пол, Иоанн принялся глядеть на дверь, за которой таилась пара белых туфель.

— Что у тебя там происходит, Иоанн? — прохрипел за дверью голос Мирослава.

В дверь постучали, но ангел не сдвинулся с места. Стук усиливался с каждой секундой, а Иоанн лишь сильнее вжимался в стену, закрывая уши кровавыми руками.

— Открой мне! — закричал приближенный. — Открой, сейчас же!

Сглотнув тяжелый ком, Иоанн махнул рукой и дверь распахнулась. В темноте ночного коридора показалась худощавая фигура Мирослава, глаза которого горели белым светом, как у обезумевшего зверя.

— Что ты делаешь? — недовольно гаркнул Мирослав, переступая порог. — Что ты натворил?

Иоанн убрал руки от лица и поставил их на пол, склоняясь в дрожащем поклоне. Мирослав зажег свет и огляделся. Пол был измазан смесью из крови и мелких перьев. От потухших фитилей тянулись тонкие струйки дыма. Сморщив лицо, Мирослав подбежал к Иоанну и схватил того за горло, пачкая пепельные пряди в крови.

— Кто разрешил выпускать крылья?! — заорал он, сжимая лежащую на горле ладонь. — Что ты тут проводил, гаденыш?!

— Ничего… — прохрипел Иоанн, стараясь убрать от себя чужую руку. — Я ничего не сделал…

— Ты смеешь лгать мне, выродок?! — воскликнул Мирослав, схватив Иоанна за крыло. — Говори! Быстро!

Ангел завыл и выгнулся, выпуская из себя щупальца силы, которые тут же оттолкнули Мирослава в противоположную сторону.

— Отойди!!! — завопил ангел, заползая в угол. — Убирайся прочь!!!

Его крохотные зрачки метались в разные стороны с дикой скоростью, словно совсем не ориентировались в пространстве. Мирослав поправил воротник и подошел к ангелу, нависая над его сгорбившийся фигурой.

— Не хочешь говорить, да? — усмехнулся Мирослав. — Я сам посмотрю, не волнуйся…

Иоанн покорно закрыл глаза и отчаянно опустил голову вниз, в то время как Мирослав, присевший рядом, прислонил к его лбу худосочную ладонь. Спустя минуту, Мирослав отпрял и мерзко рассмеялся, оголяя желтые зубы.

— Об этом нужно сообщить Высшему ангелу…

Мирослав поднялся с пола и направился к выходу, но Иоанн остановил его, захлопнув перед носом дверь.

— Прошу, не говори ему! — взмолился ангел. — Прошу тебя!

— О таком нельзя молчать, — твердо ответил Мирослав, — ты совершил слишком много ошибок и создал очень много проблем, Иоанн.

— Я обещаю, я все исправлю, я уже начал это делать! — кричал Иоанн, подползая к ангелу. — У тебя чистое сердце, ты всегда прощаешь ошибки, Мирослав! Прости и мою, прошу!

— Почему я должен молчать? — фыркнул Мирослав. — Тебе не кажется, что ты сделал уж больно плохое и грязное деяние, недостойное молчания?

— Я все исправлю! Об этом никто не узнает, правда! — продолжал Иоанн. — Все будет хорошо, я обещаю!

— Ты подвел меня, Иоанн! — приближенный огорченно помотал головой.

— Я понимаю! Понимаю!

Мирослав схватил ангела за волосы и притянул к себе.

— Ты обязан мне жизнью за это молчание, понял?

— Понял-понял, — закивал Иоанн, выдавливая счастливую улыбку, — я все исправлю, клянусь! Только не говори!

Мирослав скривился и вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Иоанн упал на холодный пол и разрыдался, поджимая к груди окровавленные ноги.

— Я все исправлю… — шептал ангел, — исправлю…

Глава 23. Страх сменился уютом