Демоны Рая

Инцидент назвали Выплеском – и название оказалось на удивление точным. Словно волна выплеснулась на морской берег и отступила обратно, оставив на песке лужи, рыбешек, моллюсков и прочую водную живность.

Ловушки Зоны на мертвом шоссе попадались, но очень редко. Две или три мы походя прихлопнули, уничтожили, а одну «сучью прядь», заботливо огороженную вешками, осушили на пару с Марией. Подкрепились, ибо шагать без сна и отдыха со скоростью десять-двенадцать километров в час – занятие весьма энергозатратное. (Чемпионов по спортивной ходьбе такими скоростями не удивишь, но они-то за финишной чертой валятся, обессилевшие, а нам предстояла работа.)

Чувствовали, что и по сторонам, поодаль от дороги, тоже притаились ловушки. И даже мини-Зоны – локальные нехорошие места, отмеченные зонными аномалиями. Задерживаться и заниматься ими не было времени. Сами рассосутся. Волна схлынула, а лужи постепенно высохнут сами. Хотя некоторые, наверное, не высохнут до Великого Дня. Ну и пусть…

До города Волхова чуть больше сотни километров. Если составить и решить простенькую школьную задачку про пункты А и Б, скорость движения идущих между ними пешеходов и время в пути, то получается: выйдя утром, мы придем в Волхов еще засветло.

На деле все не так просто.

Школьные задачки, например, не берут в расчет блокпосты, расположенные между А и Б.

Первый из них, что на Периметре, мы с Марией миновали без труда.

Ученый народец сидел на том блокпосту… Не знаю уж, кто их обучил уму-разуму, может, и сам Учитель. Засекли нас, подходящих, издалека, узнали наши плащи, раздвинули ворота, а сами забились куда-то в глубь своей бетонной коробки и носа не казали.

Но не всюду путешествие проходило так гладко… Блокпост при Ладожском мосту охраняли люди, кое-что о нас слышавшие, но к истине даже мимолетно не прикоснувшиеся. Духовные слепцы… или скопцы… Или то и другое разом.

Короче, они начали стрелять и даже попытались поднять разводной пролет.

Пролет я им до конца поднять не позволил, затем аккуратно вернул на место. А Мария сделала то, что умеет лучше всего, – щедро, с избытком одарила слепцов любовью…

Не своей, разумеется, и не в низменном значении этого слова. Просто у стерегущих мост жаб резко, взрывообразно выросло желание любить и быть любимыми… Сублимировать дары Марии можно во что угодно: в гениальную музыку, или в эпохальные научные открытия, или во что-то еще, все зависит от задатков человека… Или от задатков жабы.

– Ты знала, что все завершится этим? – спросил я, когда мы проходили мимо сооружений блокпоста.

Судя по доносившимся оттуда звукам, гарнизон претворил дар Марии в банальный извращенный секс, шумный и разнузданный. Жабы, такие жабы…

– Нет, я плохо предугадываю последствия… Когда-то я пыталась их планировать, но вообще получалась какая-то ерунда. И больше я не пытаюсь. Я просто дарю любовь.

Вот такая она, наша Мария…

* * *

За Невой места пошли свободные от последствий Выплеска. И как следствие – более опасные (не для нас опасные, конечно). Волна зонных аномалий прошла стороной, но взамен восточные районы области затопила волна другая – толпы обезумевших беженцев. Разумеется, нашлись желающие погреть лапки на чужой беде. Шныряли банды вооруженных мародеров, лжепроповедники бойко дурили головы, вербуя неофитов в секты – и в новые, свежесозданные, и в старые, обретшие второе дыхание.

Власти ситуацию не контролировали от слова «никак». В крупных населенных пунктах еще сохранялась видимость прежних порядков: стояли гарнизоны, висели триколоры на госучреждениях, но и там, чтобы «порешать вопрос», люди зачастую шли на поклон не к чиновникам, а к главарям шаек, именуемых «дружинами самообороны». В деревнях и в лагерях беженцев, разбитых в чистом поле, даже номинального двоевластия не было, бандиты единолично правили бал.

Разбираться со всей этой помойкой не хватало времени – ни сейчас, во время нашей с Марией миссии, ни вообще.

Учитель лишь следил, чтобы среди толпы самозваных проповедников и пророков не появлялись сильные аномалы, способные натворить дешевых «чудес», смутить умы и переманить паству бурно растущей Общины Чистых.

Община сейчас ничем, кроме названия, не напоминала те немногочисленные коммуны девственниц, что существовали в изоляции от мира. Проект вступил во вторую фазу: запертые двери широко распахнулись, принимая всех желающих, вне зависимости от их возраста, пола и сексуального опыта.

Желающих хватало. Еще бы, ни одна обитель не была разрушена при Выплеске, ни одна послушница не пострадала… Поневоле поверишь, что Община находится под покровительством высших сил.

Люди верили, шли, приводили детей, несли деньги и имущество, отписывали земельные участки под строительство новых обителей… Храмы традиционных конфессий пустели: и в самом деле, кого заманишь обещанием райского блаженства после смерти, если Ад пришел на землю при жизни, сейчас, и надо от него как-то спасаться.