Демоны райского сада

– Я пытался помочь, – тихо и искренне проговорил следователь. – Честно пытался. Я не шкура, ты меня знаешь. И ты знаешь, как работает система. Я не кладу деньги себе в карман, я… Я – всего лишь пешка.

– Пешки подыхают первыми, – сказал Скряба.

Васьков скривился:

– Типун тебе на язык, Семен! – Потом снова огляделся, приблизился к Семену вплотную и приглушенно проговорил: – На Ольгу Князеву поступил «заказ». Понимаешь, о чем я?

– Заказ?

– Да.

– От кого?

Васьков пожал плечами:

– Не знаю. Но дело о рейдерстве прикрыли по указанию главы Следственного комитета. Понимаешь, что это значит?

Скряба нахмурил лоб.

– Что на Ольгу будут давить? – негромко уточнил он.

– Да. И жилой комплекс, который она потеряла, – это только начало.

Семен помолчал, обдумывая слова следователя.

– У тебя есть какие-то предположения? – спросил он после паузы.

Васьков тяжело вздохнул:

– Твоя хозяйка кому-то очень сильно насолила. Или перешла кому-то дорогу. Кому-то очень серьезному.

– Мне нужно имя.

– Понимаю. Но я не могу тебе его назвать. Пойми, я просто не знаю.

Скряба изучающе вгляделся в лицо старого знакомого.

– И что ты мне посоветуешь? – тихо спросил он.

– Ничего. Но на твоем месте, Семен, я бы сменил работу. Говорю это тебе как старый товарищ.

– Предлагаешь сбежать? – Скряба усмехнулся. – Ты не первый, кто мне это советует.

– Тогда прислушайся к советам!

Из-за угла, тихо о чем-то переговариваясь, вывернули два «важняка» в мундирах. Васьков поспешно свернул беседу:

– Ну, все, Семен. Больше я ничего не могу для тебя сделать. Правда. А теперь мне пора работать. Прощай!

Он сунулся было к Скрябе с рукопожатием, но сообразил, что зря, быстро отдернул руку и скрылся в кабинете.

Скряба подождал, пока «важняки» пройдут мимо, и тихо проговорил:

– Следственный комитет, бандиты… Что же это за всесильный кукловод? И какого черта он задумал?

Он взялся было за ручку двери, намереваясь снова войти в кабинет следователя Васькова, но передумал. Следак не врал, он говорил искренне. Он и впрямь всего лишь пешка. Интересно, сколько от двух взяточных лямов перепало ему? Наверняка не больше четверти. Остальное осело в карманах более серьезных людей.

Скряба повернулся и захромал прочь.

«Нужно подумать обо всем по порядку. Да, порядок – вот чего мне не хватает. Эта головная боль… Она превращает мозги в горячий бульон. Нужен порядок! Да, нужно подумать обо всем по порядку. Итак, я – Ольга Князева. Я богатая женщина, владелица строительной компании… Что дальше? У меня есть враги. Разумеется, есть! Должны быть – а у кого их нет?.. Мы с Дениской собирались куда-то лететь. Было какое-то важное дело. Что-то такое, от чего я до сих пор прихожу в волнение. Новые бизнес-контракты?.. Но я не помню ничего такого. Моя вотчина – Москва и Подмосковье. В Подмосковье не нужно лететь на самолете. А я ведь собиралась куда-то лететь…»

Ольга застонала от отчаяния и с силой потерла искаженное мукой лицо ладонями. Голова раскалывалась от боли.

Посидев неподвижно с полминуты, Ольга отняла ладони от лица и взяла с тумбочки флакон с таблетками. Вытряхнула одну и забросила в рот. Запила остатками кофе.

Потом прилегла на диван, закрыла глаза и погрузилась в болезненную дрему.

Через полчаса она снова открыла глаза. Боль притупилась, стала не такой острой.

– Можно жить, – с горькой усмешкой пробормотала Ольга.

«Еще бы вспомнить, куда я собиралась лететь и что за важное дело у меня было? – подумала она. – Пока не вспомню – не пойму, за что меня пытались убить».

Она встала с дивана и, все еще морщась от боли, направилась в ванную. Нужно было привести себя в порядок.

В тот день Густав и Ольга гуляли по городу. Сначала они зашли в зоопарк, где Ольга не была с детства, потом зашли в кафе и выпили по чашке капучино, болтая почему-то о кино и о своих любимых актерах. Потом Густав рассказывал ей о себе, перемежая рассказ веселыми байками о жизни русских в Канаде. Ольга с удивлением отметила, что она еще способна смеяться, несмотря на то что с ней произошло.

Вечером Ольга и Густав пошли в театр. Однако досмотреть спектакль до конца Ольга не смогла, все происходящее на сцене казалось ей смешным и ненатуральным.

Потом, уже возле дома Лиды, Густав сказал ей:

– Оля, мы с вами знакомы совсем недолго. Я почти ничего не знаю о вас. Но дело в том, что я… – Он сбился и беззащитно проговорил: – Не знаю, как бы это лучше сказать по-русски…

– Подбирайте слова побыстрее, – сказала Ольга, внимательно его разглядывая. – Я замерзла и очень хочу спать.

– Да. Простите. Я вас задерживаю… Знаете, Оля, вы – как нежная роза, которая выпускает шипы, чтобы ее не сорвали и не сломали.

– Правда? – Ольга не удержалась от усмешки. – Тоже мне, инженер человеческих душ! Ладно. – Она поднесла магнитный ключ к замку. Дверь с тихим писком открылась.

– Мне пора, – сказала Ольга.

Но… замешкалась у двери, посмотрела на Густава снизу вверх и покачала головой.

– Господи, какая же вы каланча! – тихо воскликнула она.

– Шесть футов и пять дюймов, – сказал Густав.

Ольга усмехнулась:

– Хорошо, что не десять. Наклонитесь!

Густав послушно наклонился. Ольга быстро поцеловала его в губы.