Демоны Второго Города

– Я расскажу всё, что знаю, – пообещал Грог. – Но прежде я обязан передать личное послание Маринеллы: моя принцесса сожалеет о том, что произошло, и даёт слово, что больше никогда не нападёт на остров Непревзойдённых и вообще на фей. Если, конечно, феи не нападут первыми.

Неожиданное послание сбило Ириску с толку. Девочка удивлённо взмахнула ресницами, обдумывая услышанное, однако пауза в разговоре не затянулась.

– Маринелла долго спала, проснувшись, не разобралась в происходящем и стала действовать чересчур прямолинейно, – мягко продолжил Уне-Муне. – Но вы должны чётко понимать, Непревзойдённая, что моя принцесса не служит королеве Гнил. Сначала Маринелла сочла себя обязанной старухе за освобождение, но теперь все её обязательства остались в прошлом.

– Я приму ваши слова к сведению, – кивнула фея.

– Очень хорошо. – Грог улыбнулся обеими головами. – Что же касается Сумрачного Бубнителя, то он поднялся на борт «Архитектора» вместе с абордажной командой. Мы знали, что он появится, и доставили его на Каракурт – это было частью сделки между Маринеллой и старухой Гнил. На острове Бубнитель пересел на другое судно, и больше мы его не видели.

– Куда направлялось то судно? – немедленно уточнила фея.

– Оно шло в Гадрас, один из крупных портов южных морей, но я думаю, Бубнитель собирается на север. Из Гадраса часто уходят купеческие караваны.

– Бубнитель рассказывал о своих планах?

– Нет. – Грог отрицательно покачал головой Муне. – Но Маринелла приказала передать, что, по её мнению, Бубнитель отправился во Второй Город, ибо в Библиотеке Цитадели Разума хранится единственная толковая книга о Самоцветных Ключах.

– Передайте принцессе мою благодарность, – дипломатично выдавила из себя Ириска, которая до сих пор не представляла, как ей следует относиться к пирату и его повелительнице. Девочка ожидала, что разговор будет трудным, возможно, с угрозами, и растерялась от того, что злая колдунья, «чёрная легенда Океана», проснувшийся ужас, повелевающий Неудержимыми Извергами, добровольно помогла ей в поиске.

– Маринелла знает, что никогда не станет феям другом, но она не хочет с вами воевать. Во всяком случае – пока, – негромко произнесла слепая голова. – А у вас, Непревзойдённая, для войны нет сил, потому что владыки южных стран не желают повторения кровопролития семисотлетней давности. Во всяком случае – пока, – повторила голова Уне. – Зато у вас есть сильный враг – старуха Гнил. И так получилось, что Маринелла не испытывает тёплых чувств к повелительнице Верхней Плесени.

– Уверена, старухе Гнил ваша принцесса говорит другое, – усмехнулась девочка.

– Маринелла не станет враждовать с королевой, – кивнул Двойной Грог.

– Во всяком случае – пока? – прищурилась Ириска.

– Совершенно верно, – подтвердила голова Уне. – Война – это последнее средство, самое плохое и никому не нужное. Но Маринелла будет воевать со старухой Гнил, если та явится в Прелесть, потому что моя принцесса не хочет, чтобы Прелесть стала Плесенью. У моей принцессы есть свои планы на наш мир.

– Маринелла – враг, но если нападёт старуха Гнил, она станет мне другом, – негромко произнесла фея. – Забавно.

– Моя принцесса станет вашим союзником, а не другом, – уточнил Двойной Грог. – И поверьте, Непревзойдённая: это далеко не одно и то же.

Глава IV в которой Полундре приходится оставить «гостеприимный» Второй Город

Рассказ служанки Адель о том, что Буза встречалась со студентом Гаврилой, дал Полундре и пищу для размышлений, и новый след, по которому девушка решила отправиться прямо с утра. Следовало отыскать студента и расспросить его о пропавшей подруге.

Позавтракав каштановой кашей – повар постоялого двора ухитрился пересыпать сахара, из-за чего блюдо получилось до ужаса приторным, – Рыча нацепила маску, вышла на улицу и бодро направилась к городской библиотеке, на площади перед которой любили собираться студенты. В обычное время площадь соперничала с Парадной набережной в количестве кафе и закусочных, всюду слышался смех и гомон, лавочек не хватало, и многие студенты сидели, а то и просто валялись на тёплых камнях с книжками в руках. В обычное время возле библиотеки было весело, но эпидемия всё изменила.

Полундру встретила холодная, несмотря на солнечный день, и почти пустая площадь, на которой царствовал колючий ветер, играющий с обрывками бумаг, какими-то тряпками и сухими листьями. А другой приметой стали контролёры – чёрные солдаты в безликих красных масках, – невозмутимые, неразговорчивые и слишком похожие друг на друга. Что же касается студентов, то они вели себя осторожно, можно даже сказать – боязливо: торопливо, почти бегом, пересекали площадь и входили в библиотеку так, словно прятались в ней от контролёров, чумы, гнетущей пустоты улиц и холода, который окутал город и души людей.

Удивлённая и растерянная, Полундра почти минуту простояла на площади, пытаясь понять, что делать дальше, а затем увидела на афишной тумбе плакат, который окончательно всё запутал.