Демоны зимних ночей

Следствия как такового не было – Мари два дня пробыла в каталажке, затем ее в числе других арестованных отвезли в суд. Вокруг здания толпились любопытные зеваки и вездесущие репортеры. Мари зажмурилась – ее закидали вопросами и засняли в различных ракурсах.

* * *

Заголовок французской газеты «Le Parisien», 12 февраля 1922 года:

«РУССКАЯ КНЯЖНА – МЕЛКАЯ ВОРОВКА!»

* * *

Процесс по обвинению Мари в воровстве длился недолго. К своему удивлению, она обнаружила в зале суда мадам Совари и Артюра. Ее сердце радостно забилось – они наверняка пришли, чтобы обелить ее в своих показаниях!

Как бы не так: мадам Совари, пылая праведным гневом, живописала характер и привычки своей бывшей горничной. Мари узнала, что была невропаткой, алкоголичкой, мелкой воровкой и грубиянкой.

– У меня постоянно пропадали деньги и драгоценности, – врала, не краснея, бывшая хозяйка, – и вообще, я уволила подсудимую после того, как застала ее с поличным – она рылась в вещах моих гостей. Вы только подумайте! Я относилась к ней как родная мать, позволила ей жить в собственном доме, а она, она...

Мадам Совари даже расплакалась, и судья принес ей свои извинения за необходимость давать показания. Лицемерка, утерев одутловатое лицо платком, обвинила Мари в новых грехах. Она не сказала ни единого слова в защиту девушки, клеймила ее как только могла и под конец потребовала пожизненного заключения.

– Она – закоренелая воровка! Такую не исправит несколько лет тюрьмы, ее надо навсегда изолировать от общества!

Масла в огонь подлил и Артюр, доложивший о несносном характере Мари.

– Я познакомился с подсудимой в ту пору, когда она терроризировала моего несчастного... друга и хозяина великого князя Кирилла Павловича. Девица заявилась откуда-то из России, уж очень все это подозрительно, я уверен, что на самом деле она – тайная большевистская шпионка! Кирри... Прошу прощения, его светлость намеренно ничего не оставил своей падчерице, он знал ее злобную и преступную натуру. И вообще, кто она такая? Ее родители никому не известны, не исключено, что они были злодеями!

Мари попыталась возразить, но никто не стал ее слушать. Судья лишил девушку слова и вынес приговор:

– По причине большой социальной опасности, которую представляет подсудимая, и ее давней склонности к противоправным деяниям она приговаривается к десяти годам тюрьмы!

Мари ахнула – она не рассчитывала, что судья воспримет всерьез небылицы мадам Совари и ложь Артюра.

– Но я всего лишь была голодной! – закричала Мари. – Я признаю вину, но десять лет... За что?

Ее вывели на улицу, усадили в фургон и доставили в одну из парижских тюрем. Мари никак не могла поверить, что все случившееся – правда. Из-за несчастного окорока ей дали десять лет тюрьмы!

Мари улеглась на деревянный настил, именуемый кроватью, и попыталась заснуть. Перед глазами проходили картины прошлой жизни. Как же ей хочется вернуться в прежние времена!

Она проснулась от громких голосов – надзиратель кричал ей в ухо:

– Подымайся, тебя хотят видеть!

Заспанную Мари доставили в комнату для свиданий. Кто пришел навестить ее в тюрьме, ведь у нее не осталось ни одного родственника или знакомого – те, что были раньше, предпочли как можно быстрее забыть о ней.

Мари уселась на кособокую скамейку. Через металлическую решетку, которая отделяла ее от смежной комнаты для гостей, она увидела элегантно одетую даму лет сорока. Та ласково улыбнулась и произнесла:

– Добрый день, Мари! Меня зовут мадам Цирцея, и я хочу тебе помочь...

* * *

Английская газета «Daily Mirror», 5 марта 1919 года:

МОШЕННИЦА-ГУВЕРНАНТКА ПОХИЩАЕТ «ШИВУ»!

СКАНДАЛ В БЛАГОРОДНОМ СЕМЕЙСТВЕ АНГЛИЙСКОГО ЛОРДА!

ПОЛИЦИЯ ТЕРЯЕТСЯ В ЗАГАДКАХ, СКОТЛЕНД-ЯРД НЕ В СОСТОЯНИИ НАЙТИ ПРЕСТУПНИЦУ!