День

От раздавшихся в мозгу слов Алексей вначале чуть ли не присел на каменную кладку обратно, настолько это было неожиданно. О телепатии он прекрасно знал, много про нее всякого написали, вот только никто с ней не сталкивался. Да и он сам хоть и предполагал возможное, но не ожидал, что с ним такое произойдет однажды. И вот нынче случилось, причем совершенно неожиданно — вначале эмоционально и физически ощутил гибель живого человека, а затем с ним напрямую вступили в контакт. И что интересно — за чужого не приняли, иначе бы не предлагали, да что там не потребовали бы немедленно вступить в какое-то «наследство».

К чему такая спешка? Видимо в этом сонном царстве действительно ведут мониторинг планеты, раз так забеспокоились. И «Дед» заспешил, хотя война больше трех лет идет, и здесь тоже. Такое ощущение, что моего прибытия ожидали, и к нему явно подготовились.

Алексей застыл столбом — зрелище было потрясающим, необычным. Воздух вокруг него стал сгущаться, иного термина тут не подберешь. Даже пальцами на руках пошевелил с трудом, на них словно что-то давило. Подобное бывает при плавании, но там вода, жидкая субстанция, а тут воздух, равный ей по плотности. Его словно запеленали, и парень застыл на месте, чувствуя, как все его тело будто обволакивают каким-то желе.

«Кокон установлен, теперь принятие установок не нанесет повреждений вашей телесной оболочке. Сохраняйте спокойствие и не делайте движений, мы вам будем очень благодарны. Ответьте, если поняли».

Теперь Лешка понял, что голос принадлежит живому индивиду, не лишенному эмоций и понятной эмпатии — буквально физически ощущалось, что за его состояние переживают.

— Я все прекрасно понимаю, и буду сохранять полное спокойствие, и стоять недвижимо, не беспокойтесь.

Говорить парню было тяжело — желеобразный воздух стал вливаться вовнутрь, им можно было дышать, но вот ощущение престранное — будто в легендарного Ихтиандра превратился. И упасть нельзя — сам превратился в столбик, с одним неожиданно нахлынувшим желанием — спать, спать…

Глава 16

— Нашли трупы и Юрка, и трех «братков», что козлы по жизни изрядные. У «Мамеда» ведь племянник в этой банде, «пахан» сейчас рвет и мечет, полицаи как угорелые трассу осматривают. «Газель» нашли, они ее дальше по трассе угнали и в елочках бросили, за старым карьером.

Старший брат чуть ли не вбежал в комнату, не сняв даже куртку, настолько был взволнован. Александр дернулся в кресле и растревожил ногу — все же когда у тебя «железяка» вместо кости, любые резкие движения противопоказаны. Новость была ожидаемой — местные бандиты, а такого дерьма в любом рабочем поселке, что в постсоветское время из процветающих превратились в депрессивные, с ужасающей нищетой населения, достаточно, с третьего дня начали «кипиш». Еще бы — «братва» направилась на дело, заезжих «гусят» пощипать, и пропали всем скопом, сгинули, а такое событие любой криминал сразу настораживает и вызывает повышенную активность. А они умеют искать, и привлекут для розысков кого угодно — одни пойдут из-за страха «кнута», другие соблазнятся предложенным «пряником». Знающих местные окрестности таежных охотников немало, все опытные, следы умеют искать, взгляд наметанный — на том многие живут.

— Короче, «Дед» с парнем угомонили всю четверку — угол штырем в сердце у всех четверых. Думаю, это старик — у него рука твердая, да и глаза порой такие становятся, что все понятно. Убивец он опытный…

— Он воин, ты его убийцей не называй. На войне к этому быстро привыкнешь, иначе тебя самого живо на «тот свет» отправят. В спецназе долго служил, видимо, в советское время таких хватало, «засекреченных» по самые гланды. движения скупые, плавные — я таких старичков, «божьих одуванчиков», частенько видел, правда моложе они. А ему далеко за восемьдесят, еще до войны с нацистами родился. Учителя хорошие были, ветераны ОСНАЗа, не иначе — четыре укола в сердце о многом говорят.

В голосе младшего брата не послышалось никакого осуждения, одно восхищение. И хоть на дворе давно не «лихие девяностые», но в городке время словно застыло. Да оно вполне объяснимо — взявший в свои руки всю власть криминал уступать оную на «демократических выборах» не собирался. Везде расставлял своих ставленников, и не только купленных со всеми их гнилыми душонками, нет, сами «паханы» и «бригадиры, что раньше в малиновых пиджаках с золотыми цепями на бычьих шеях, на улицах 'пальцы гнули», теперь постарели и давно во власти.